Лично я был знаком с племянником княжны Натали Палей, сыном ее сестры Ирины, князем Федором Федоровичем Романовым, жившим в Биаррице. В письме, адресованном на мой парижский адрес, он настойчиво просил не называть тетку Наталью бывшей манекенщицей и просил вспоминать о доме Романовых «как о рыцарях копья, а не рыцарях иголки».
Первые фотографии княжны Натали Палей, сделанные еще в конце 1920-х годов, показывают нам хрупкую и застенчивую русскую эмигрантку, которой трудно преодолеть чувство стыда и смущения перед камерой. Ее можно понять! Воспитанная в придворной семье во дворцах, с детства окруженная любовью родителей и прекрасными произведениями искусства, собранными ими, она мечтала о другой судьбе. Водоворот революции отнял у нее страну, отчий дом, отца и брата, которых расстреляли большевики. Вероятие всего, она сама была изнасилована солдатами при взятии ими дворца Палей в Царском Селе, построенного с тончайшим французским изысканным вкусом. Именно поэтому вынужденная работа манекенщицей казалась княжне чем-то достаточно низким и не аристократичным. И вправду, мир моды бывал и бывает сейчас очень жестоким!
Финансовые трудности, которые переживал дом «Итеб» в эпоху экономического кризиса, судя по всему, заставили княжну Натали Палей перейти работать манекенщицей в более крупный и крепко стоявший на ногах парижский дом моды «Люсьен Лелонг». Все перипетии, связанные с домом моды Люсьена Лелонга, очень подробно описаны в этой книге и не требуют добавлений. Именно с этого Дома моды и начинается слава княжны Палей. И теперь всякий раз, когда я вижу на аукционе платье из шелка или манто с белым мехом работы Дома «Люсьен Лелонг», я невольно думаю, а не носила ли этого платья княжна Натали Палей, не видела ли она его?
Впервые я был очарован образом княжны Палей в Париже в начале 1980-х годов, когда в старых журналах Vogue и Harper’s Bazaar увидел ее одухотворенное и прекрасное лицо… Пытаясь узнать о ней больше, я общался с парижской портнихой Натальей Петровной Бологовской, встречавшей княжну Натали Палей ранее, так как ее сводная сестра тоже служила манекенщицей у «Итеб». Затем мне попались книги знаменитого историка русской эмиграции во Франции Жака Феррана, где были опубликованы фотографии матери княжны Натали Палей, Ольги Валериановны Пистолькорс – в замужестве княгини Палей. Как выяснилось позже, мой друг той эпохи художник общества «Мир искусства» Дмитрий Дмитриевич Бушен был в родственной связи с Ольгой Валериановной, и ее дочери от первого брака приходились Бушену кузинами. Затем мне удалось прочесть дневники самой Ольги Валериановны. Я упорно искал, жива ли княжна Натали Палей? Тогда не было интернета, поиски были долгими и кропотливыми, но вот, с помощью моей парижской знакомой Сони Ардашниковой, часто отдыхавшей в Биаррице, мне удалось найти почтовый адрес ее сестры, княгини Ирины Павловны Романовой. Так я узнал о кончине Натали Палей в США в 1981 году. Неожиданностью стал для меня и каталог выставки «Париж – кутюр 1930-х годов», на обложке которого был портрет Натали Палей в меховой шубе.
Постепенно моя личная коллекция стала пополняться фотографиями Натали Палей, мне удалось посмотреть фильмы с ее участием и даже встретится с людьми, лично знавшими ее. Так, в 1980-е годы в русском старческом доме в Монморанси под Парижем жила тогда манекенщица дома «Люсьен Лелонг» Мария Петровна Аверьино. Долгое время она отказывала в личной встрече, но вела длинные телефонные беседы со мной, так как была прикована к инвалидному креслу. Работая в доме у Лелонга под сценическим псевдонимом Монна Аверьино, она часто встречала там Натали Палей, и рассказывала, что она держалась несколько надменно и отстраненно и не сходилась близко с другими русскими манекенщицами. Еще бы – она тогда была уже супругой владельца дома. Несмотря на этот явный мезальянс по меркам русской эмиграции 1930-х годов, было трудно понять все наверняка. Пал ли низко Лелонг, взяв себе в жены беженку из России, либо просчиталась княжна Палей, вышедшая замуж не за принца крови, а за какого-то кутюрье?
О встречах с Натали Палей мне рассказывали еще три дивы моды 1920-х – 1930-х годов – леди Ия Абди, работавшая одно время в Доме у Коко Шанель, звезда дома «Ланвин», манекенщица Тея Бобрикова и полугрузинская красавица и манекенщица Лидия Зеленская, звезда журнальной съемки для Эльзы Скиапарелли и Шанель. Все отмечали элегантность и чувственную тонкую красоту княжны Палей, или, как ее тогда называли, «принцессы Палей». Неслучайно, именно ее в 1930-е годы выбрали «самой элегантной парижанкой» – а этот титул стоил много. Особенно подробно мне пришлось заняться биографией Натали Палей, когда я писал свой первый бестселлер – «Красоту в изгнании», выдержавший, кстати, уже 17 переизданий.