— Шур, не падай.
Он упал на одно колено и качается, стоя на нем. Я его с трудом поднимаю, при этом сам едва не падая.
— Спать хочется.
— Сейчас дойдем домой, три квартала, ляжем. Сможешь?
— Я не знаю, Саш, давай обнимемся.
Мы обнимаемся и, медленно переставляя ноги, идем. На Абельмановской нас чуть не переезжает трамвай. Но мы уворачиваемся. Не Берлиозы все-таки.
— Там кружка пива моя осталась, да? — спрашивает он меня.
— Да.
— Давай вернемся, завтра жалеть буду!
— Да ты что, Шур, у меня сил не хватит даже развернуться, не то что возвращаться. Я ж только по инерции и иду. Только потому, что надо, а так бы упал давно.
— Саня, я жалеть буду завтра.
— Я тебе новую куплю.
— Старую хочу и хотеть буду, хотеть будеться-ся.
— Шур, ты чё, а, склонением занялся?
— Ну ладно, ну идем, далеко еще?
— Не-а.
— Подожди, Сань, давай за столб подержимся, не идется.
Мы держимся. Потом идем, потом опять держимся. Темно, фонари горят, где Наталья, проводила ли отца? Она совсем была необыкновенная после его приезда. Наталья… что я буду делать без тебя. А почему я буду без нее? Я предчувствую это.
— Я подержался, Сань, пошли.
Мы идем, нестройно качаясь и с трудом удерживаясь.
По-моему, эти три переулка мы шли два часа.
— Шур, вот тут ступеньки две. Я стану на первую и подстрахую тебя, а ты станешь на вторую и задержишь меня, а то мы оба с тобой ёб… то есть грохнемся.
Через десять минут ступенька преодолена. Я попадаю в замок ключом без всякого понятия, куда резьба, а Шурик стоит прислоненный у стенки.
— Саш, скоро? Не могу держаться.
— Шур, куда резьба? Вверх, вниз?
Мимо идет соседка.
— Вбок, голова твоя садовая, это же не ключ, а зажигалка.
— Да?.. — я пьяно смотрю на нее и вздыхаю.
— Фу-у! — отскакивает она, — ну и вонища. Где это ты так набрался?
Она лезет в карман и достает ключ, кладя зажигалку обратно.
— Это Шу-у-рик, — говорю я, — мой друг.
— Очень приятно, — говорит Шурик от стенки и рушится на два колена.
Она открывает дверь, сажает меня за стол и затаскивает Шурика.
— Помочь надо еще чего-нибудь?
— Не, спасиба-а-а!
— Да не ори ты. Ну и набрался!
Соседка куда-то ушла.
— Шур, сейчас спать будем. Шур, где ты, куда она тебя положила?
— Здесь я, — доносится его голос до меня. — Лежу на чем-то, как на нарах.
— Это моя кровать.
— А, прости, Сань.
Я доплетаюсь и ложусь рядом, поперек, ноги наши на полу. Мы обнимаемся.
— Сань, я люблю тебя.
— Я тебя тоже, Шур.
Последнее, что я думаю, что дверь не закрыта, или это мне кажется. Что я думаю.
Снится мне черт-те что. Что я обнимаю Наталью, прижимаю ее к себе, а она вдруг стала худа, как шпала, волосы короткие, груди ее нет; там вообще ровно, на том месте, где грудь была, ниже руку я опускать боюсь. Я хочу поцеловать ее в губы, а от нее пивом пахнет ужасно, как будто она, а не Шурик, пила. И вдруг она мне говорит, как со стороны:
— Очень милая у вас компания, Санечка.
Голос я точно слышу, он не приснившийся.
Я открываю глаза, стоит живая Наталья и смотрит на меня. Кого ж я тогда обнимаю, сжимая в объятьях? О Господи, это же Шурик.
Слава Богу! А я думал, что у нее грудь испарилась. Я бы этого не пережил. Я смотрю на нее, вроде грудь на месте, хотя и видно туманно.
— Я и не знала, Саня, что у тебя к мальчикам тяга тоже…
— На… На… Наталья… я думал, что это я, то есть ты.
Я отпускаю голову Шурика.
— Значит, ты его обнимал, как меня.
— Ага…
— Ну, я надеюсь, ты ничего другого с ним не сделал, как со мной… — она улыбается.
— Нет, мне только снилось, что мы с ним, то есть с тобой, обнимаемся, хотел поцеловать, но пивом пахло.
— Значит, до этого еще не дошло?
— Не-а…
— Но ты следи, а то так перепутаешь меня с кем-нибудь… и ошибку не исправишь…
— Шур, — я толкаю его, в голове у меня что-то соображается: это же Наталья, натуральная, живая, как она тут очутилась? — Шурик, просыпайся, это Наталья.
— Какая Наталья? — бормочет он.
— Которая тебе нравится.
— Как, ему тоже? — она улыбается.
— Что значит «тоже»?
— Я оговорилась, прости, больше не буду.
— Наталья, иди сюда. С другой стороны, не со стороны Шурика!
— Что ты кричишь, Санечка, я догадалась.
Она опускается рядом.
— Все идите сюда! — ору я.
— Саня.
— А? Да. Как ты сюда попала?
— Я из аэропорта ехала, очень хотела тебя увидеть и на минуту заехала.