Ноги плавились, мир закачался, и я принялась оседать на пол, как в осточертевшем киношном слоу-мо.
Таки достали…
Сердце затрепыхалось. Жизнь толчками выкатывала из тела, скручивая мышцы судорогой. Натужный вдох, выдох…
Последнее, что я услышала:
– Наташ?..
Последнее, что я подумала: «Как же без меня теперь коты?..»
Ну что ж, бабуля, встречай. Прости, что не смогла как следует присмотреть за твоими животинами.
Я рухнула на пол, выбивая последний воздух из легких, и меня окутала темнота.
Веки пекло, в затылок будто кол вогнали. Но я дышала. Я, черт возьми, дышала! Хотя ведь точно умерла. В грудную клетку кто-то невидимый тоненькой струйкой возвращал драгоценную жизнь.
Открывать глаза боялась. Так и лежала, с опаской втягивая и выпуская воздух. Отяжелевшее тело со всех сторон давило на меня, скукожившуюся где-то в центре солнечного сплетения.
Запястья коснулась мягкая лапа, по щеке прошелся шершавый язык, и я таки разлепила веки. Надо мной склонились четыре усатые морды с круглыми немигающими глазами.
– Умереть надумала, Наташ?
– Не время, Наташ, Новый год же.
– Вставай, мы тебя воскресили.
– Мы тебя воскресили, Наташ, честно.