После знакомства с Андреем Валентина Петровна зачастила в ДК по вечерам, пытаясь вникнуть в творческий процесс, а через неделю запросто заявила Андрею, что он ей нравится, она хочет познакомить его со своей соседкой. Андрей принял ее заявление вначале за шутку, потому отреагировал соответственно:
— А на каком этаже невеста живет? Не слишком высоко прыгать будет, когда законный муж заявится? — спросил он.
— На первом. Так что прыгать не придется, — ответила она серьезно и одобрительно похлопала Андрея по плечу: мол, ценю шутку. — А что? Зима не за горами: у бабушки дрова готовить нужно, а у Натальи ничего не надо — придешь с работы, приляжешь на диване и смотри телевизор, плюй в потолок. Наташка — девчонка хорошая, но несчастливая: обманул ее Сашка и сам в бабах запутался. Сейчас он далеко отсюда. А Настя у нее просто чудесный ребенок. Давай я тебя отведу к ней?
— К кому, к Насте? — попробовал продолжить шутку Андрей, но Валентина Петровна сделала лицо еще более серьезным:
— К Наталье.
— А она согласна, чтобы ей постояльца привели?
— Будет согласна. Никуда не денется. Она сейчас в детском саду работает, поэтому зайду к ней вечером, предупрежу, что завтра придем. Понял?
Андрей промолчал, но задумался.
— Чего она от тебя хочет? — спросил его Степан Петрович, когда Валентина Петровна удалилась.
— Сватает.
— За кого?
— Да за какую–то Наталью из детского сада.
— Ты смотри поосторожней с ней, а то найдет тебе такую же, как сама, — сказал директор ДК и покрутил у виска указательным пальцем.
Тут как тут оказалась баба Паша.
— Наташа — хорошая девчонка, — сказала она, — даром что брошенка. Я ее знаю. Слышала, о ком Валентина Петровна говорила. Не бойся, я тебе плохого не пожелаю. Она спокойная, ты парень смирный… пойдет у вас дело. Совместный, глядишь, ребенок народится.
— Да я разве против того, чтобы Андрей осел у нас? — сказал директор. — Кадр он для нас ценный, а если еще семьей обзаведется и квартирой… Я и мечтать об этом не смею.
Весь вечер, до того как лечь спать, баба Паша без умолку рассказывала Андрею о Наташе, о ее сестре, активной когда–то комсомолке, о матери–труженице, живущей в двенадцати километрах от райцентра.
Она говорила так, будто вопрос о совместной жизни Андрея и ни разу не виденной им Натальи уже решен, и он поддался ее настроению, подумав о том, что встречи с этой женщиной ему, видимо, никак уже не избежать.
Следующего вечера Андрей ждал с опаской и любопытством.
Валентина Петровна зашла за ним ровно в шесть вечера.
— Ну что, пошли, жених! Или испугался? — едва войдя, выпалила она.
— Кто — я? Плохо вы меня знаете!
— Тогда давай побыстрее собирайся. У меня времени мало — дома стирка ждет, хлеба купить надо… Пошли.
Они вышли из ДК и направились по центральной улице села. По пути Валентина Петровна купила в гастрономе булочек и вермишели. Андрей постоял возле витрины, решая, купить или нет торт к чаю, но Валентина Петровна потянула его за руку:
— Не трать зря деньги, может, тебе невеста не понравится.
Не без волнения подходил Андрей к дому, где жила Наташа.
— Дома ли она на беду на нашу? — сама себя спросила вслух Валентина Петровна и громко засмеялась. — Обещала быть дома. Если не испугалась, конечно. Ты–то как? Коленки не дрожат?
— Ой, и не говорите, — попробовал пошутить Андрей, — сейчас эпилепсия заколотит.
Наташа в этот вечер собиралась затеять стирку — налила на кухне ведро воды, опустила туда кипятильник. Она чувствовала какое–то беспокойство в душе и не могла до конца понять, пошутила ли соседка, обещая ей привести жениха, или же говорила обо всем на полном серьезе. После шести вечера она отправила Настю поиграть к соседям и, готовясь к стирке, то и дело подходила к окну. По улице и на автовокзальной площади сновали по делам и в ожидании транспорта люди. Валентина Петровна не показывалась, и Наташа уже стала подумывать о том, что та все–таки пошутила. Она налила из–под крана в ковш воды и стала поливать стоявшие на подоконнике цветы.
В дверь позвонили неожиданно. Наташа знала, что это может произойти с минуты на минуту, но в глубине души надеялась, что само все как–то обойдется. Она замерла с ковшом в руке, постояла без движения и даже без дыхания несколько секунд. «Тук–тук–тук», — учащенно застучало ее сердце. Второй звонок, непривычно длинный, вывел ее из оцепенения, и она пошла открывать.