Андрей обнял ее и поцеловал вначале в щеку, а затем в губы. Наталья взяла его за голову обеими руками, крепко сжала и горячо поцеловала.
— Я тебя никому не отдам! Понял?! — сказала она с железной уверенностью в голосе. И повторила: — Не отдам. Ты понял?..
Андрей, отвечая ей на поцелуй, кивнул головой.
В понедельник утром Петрович вызвал Андрея к себе.
— Слушай, — сказал он, — мне нет разницы, есть у тебя трудовая книжка или нет, но зава нашего военкомат затормошил, требуют, чтобы ты встал на воинский учет, еще и штрафом пугают. Поэтому получи у кассира получку, я тебе дам недельку, а ты смотайся за документами. Годится?
— Годится, — согласился Андрей.
— Недели хватит обернуться?
— Хватит.
«Видимо, последнее денежное довольствие», — думал Андрей, получая месячную зарплату и пожимая на прощание руку директору ДК.
— Пока ты катаешься, — говорил Степан Петрович, — я у директора совхоза аппаратуру выбью. Приедешь — и начинай играть на танцах. Уборочная страда закончилась, молодежи вечерами делать нечего — пойдут в ДК.
Андрей кивнул и пошел готовиться к поездке. Он чувствовал, что настало время ехать домой. Нет, он не собирался заявляться с повинной. Пока, во всяком случае. Андрей надеялся, что у матери сохранился военный билет, который почему–то не потребовал следователь, ведший его дело. Тот забрал паспорт, спросил о билете, но не забрал воинский документ. Главное, считал Андрей, приехать в родной город ночным поездом, прийти домой незаметно, не встретив знакомых, а под утро сесть на проходящий поезд и вернуться назад.
Первым утренним автобусом он отправился в краевой центр. Наташа проводила его до автостанции, прощаясь, крепко поцеловала.
В родной город, как и рассчитывал, он приехал около полуночи. Темной холодной октябрьской ночью добирался до родного дома через весь город. Не без волнения постучал в двери квартиры.
— Кто? — услышал он испуганный и уставший голос матери.
— Я, мама, Андрей…
— Андрюша!.. — едва открыв дверь, мать бросилась на грудь сына. — Что же ты наделал? Зачем? Участковый говорил, что тебя бы через месяц–два совсем отпустили, а теперь еще два года сидеть придется! Ой, сынок, сынок…
Военного билета дома не оказалось. Мать отдала его участковому, когда тот спросил, есть ли дома документы Андрея.
— Ой, Андрюша, Андрюша, два раза приходили, дома тебя искали, под кровать заглядывали. Потом меня в милицию вызывали, спрашивали, куда поехать мог. Я назвала адрес тети Маши, а больше и не знаю… Сдайся, Андрюша, все равно ведь поймают. Милиция везде найдет.
Андрей не стал есть ночной ужин — гороховый суп и котлеты. Попил лишь чаю с малиной, несколько котлет завернул с собой. Мать отварила ему в дорогу с десяток яиц, положила банку тушенки, сахару, пачку чаю. В шкафу он нашел старый овечий полушубок, взял с собой зимнюю шапку, перчатки, шарф. Прощаясь, поцеловал мать в лоб и только тут заметил, как она постарела: волосы покрылись сединой, лицо — морщинами.
— Куда теперь, сынок? — заплакала у двери мать.
— Далеко, мама. Не плачь, как–нибудь переживем.
— Работаешь ли где? Может, денег надо, я пенсию вчера получила.
— Не надо, мама, спасибо. У меня есть, на дорогу хватит, а там заработаю.
— Смотри, не хулигань нигде. Да, забыла тебе сказать: Катин–то отец совсем плохой — из больницы не выходит, почки отнимаются. Люди говорят — это наказание ему за дочь. А Тамара, сестра Кати, сейчас на твоем месте, на танцах молодежи поет.
— А ребят моих не встречаешь на улице?
— Встречаю. И Геру слепенького — все с женой под ручку ходят. И Ваську–гитариста. На машине меня несколько раз домой с рынка подвозил, про тебя спрашивал. А что я ему скажу? Сказала, что не знаю, где ты.
На вокзал Андрей пришел около пяти часов утра. У билетных касс никого не было, и он, разбудив кассиршу в окошечке, дремавшую за столом, без лишней суеты приобрел билет на семь часов. Два часа, дабы не встретить знакомых, он бродил по перрону и изрядно продрог, потому, когда подошел поезд, забрался в вагон, купил постельный комплект и, расстелив, завалился спать.
Вернулся он в райцентр вечером следующего дня. Был день рождения Натальи, и у нее в гостях собрались соседи — Николай с Ольгой. Вечеринка уже подходила к концу, но по поводу возвращения Андрея Наташа достала из холодильника новую бутылку. Дружно поздравляли Наталью, потом просили Андрея спеть. Он впервые в жизни отказался, сославшись на усталость.
Через час после возвращения Андрея гости ушли. Наташа уложила Настю в постель и достала еще одну бутылку портвейна.