Выбрать главу

Что-то в нем было странным. Гарри казался необычно осунувшимся, с небритой щетиной, с перекошенным ртом, он весь трясся, размахивая руками. На нем был поношенный плащ, кожаные брюки и черная рубашка. Он был в чрезвычайном волнении.

- Беда, случилась катастрофа! Надо торопиться...

Молнии ужаса коверкали его лицо и сквозь зубы сыпались оборванные, куцые, каркающие слова.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Экипаж, как сумасшедший катил в университет - герцог приказал кучеру гнать, не жалея лошадей. Было по-прежнему душно. От земли поднимались испарения. Небо над Евронией передергивали молнии.

- Здесь, в этих древних стенах, гнездится зло. Оно живет; оно… охотится! Я, - Гарри погрузил пятерню в волосы, - я не знал и не предполагал... Я разрушен! Пойдем, мы их поймаем. Мне нужна помощь целителя.

К ним подбежали Саблот и куратор выпускного курса Зед, все вооружены короткими мечами, с серьезными лицами. Только сейчас Айрин поняла, что происходит что-то очень страшное.

Гарри взял Айрин за руку, он выглядел дико - весь всклокоченный, волосы торчат в разные стороны, глаза широко раскрыты. Мир над ними разорвало на две части исполинской молнией и, спустя несколько секунд, откуда-то издалека послышался низкий, рокочущий гром. Молнии озаряли небо беспрерывно, и на мгновение из мрака перед глазами Айрин, застывшей на университетском холме, словно выпрыгнул бледный лунный ландшафт порочного города внизу.

Продолжение

Они вошли в темный университет, гулко шагая по непривычно пустым коридорам, спустились вниз, прошли по длинной галерее с учебными классами, опять вниз, прошли по галерее с изящными арками, на которые падал тусклый отсвет мелькающих молний через цветные витражи, опять вниз, подвальные помещения, наконец, перед ними тяжелая железная дверь, Гарри толкнул ее, она открылась легко...

Длинные полки с пыточным инвентарем. Прозекторский стол с красными цепями по углам. Залитый кровью… Все это Айрин заметила потом, позже...

В маленькой камере было невыносимо жарко. Вплотную к непомерно большой печи, натопленной на полную мощь, был за руки и за ноги подвешен на цепях мужчина. Он давно потерял сознание или был мертв, и висел теперь почти касаясь пола.

Напротив бессознательного пленника стоял высокий мужчина с ножом в руках. Он словно любовался некоторое время этим зрелищем, потом занес кинжал над склоненной головой.

- Тварь! - Закричал Гарри страшным голосом. - Пыточную обустроил здесь!

От ужаса от увиденного Айрин вся позеленела и покрылась холодным потом:

Услышав крик Гарри, мужчина вздрогнул и обернулся. Айрин всхлипнула, перед ними был ректор университета Даммар, на его лице было крайней степени удивление. Он открыл рот, чтобы что-то сказать, но Гарри с ужасным воплем прыгнул вперед и одним мощным выпадом пронзил шею Даммара узким мечом. Айрин завизжала.

Ректор забулькал, дико посмотрел на Айрин, его колени подогнулись и он упал на каменный пол. Под ним растекалась красная лужа.

- Боги… - Лицо Гарри исказилось. Он вдруг завсхлипывал. - Я называл его своим другом, это чудовищно, ужасно!

Саблот подошел к телу дракатона. То, что это тот самый мутант можно было понять только по спутанным черно-синим волосам. Перед ними была ужасная картина. По сравнению с их прошлой встречи, мужчина очень похудел, да что похудел, он превратился в скелет! Резкие черты лица выпирали на коже лица, глаза глубоко запали, остро торчали ребра и тазовые кости над впалым животом. Он был весь покрыт ранами - старыми и свежими.

- Жив? - Спросил Гарри прерывающимся от волнения голосом;

Саблот с омерзением потрогал шею пленника:

- Теплый, вроде не издох еще, хотя здесь всё будет теплым, сплюнул Саблот, - ублюдок тут похоже медленно поджаривал его. Надо бы его отстегнуть от этой печи. Ну и вонь! Тухлым жареным поросенком смердит.

Пока Саблот искал ключи от цепей, Гарри взял стоящее неподалеку ведро с водой и плюхнул его на дракатона. Вода, попавшая на горячую печь, на которой был распят мутант, шипела и быстро испарялась. На Гарри было страшно смотреть - было видно, что тяжелый гнев его, распаленный стоящей в камере невозможной жарой, не утих, он весь побагровел.