Как и все мы, носители Армадила, Лукас владеет магией, но пользуется ею только воплощая свои гениальные творения.
- Я, я боюсь, - вдруг признался он шепотом. – Знаете, я такой трус.
В этом был весь Лукас - отчаянно боявшийся, дрожащий всем своим огромным телом, он, единственный, осмелился произнести то, что все мы, храбрые, чувствовали - дикий, неудержимый страх.
- Враг уже здесь, - продолжала читать Ариэла, - она мелко дрожала, я ободряюще положил руку на ее плечо.
Мариша сидела, вытянувшись, испытующе и прямо глядя то на отца, то на Рема, как и все мы, страшась за принца. Рем, напряженный как струна, чувствовал на себе ее и наши взгляды и старался не оглядываться.
Леди Кэролин, мать близнецов, неодобрительно и сердито покачивала головой против каждого торжественного выражения манифеста. Она во всех этих словах видела только то, что опасности, угрожающие ее детям, еще только начинаются и не скоро прекратятся.
Томеррен, сложив рот в насмешливую улыбку, очевидно, приготовился как-всегда насмехаться над тем, что первое представится для насмешки: над чтением Ариэлы, над признанием Лукаса, над нашим явным страхом, над тем, что скажет лорд Саввааш, даже над самым воззванием, если не представится лучше предлога. Всем своим видом он показывал, что он то здесь единственный, кто не боится, он смотрит опасности в лицо и громко хохочет.
Томеррен — единственный из всех нас не является уроженцем Ардора. Невысокий по ардорским меркам, светловолосый, с длинной косой на плече, сероглазый, с узким лицом, твердо очерченным подбородком, он был чистокровным человеком. История его появления печальна. Двадцать пять лет назад торговый корабль с острова Готн пришвартовался у Хадгарских ворот. Жители Готна знамениты тем, что они являются рабовладельческой торговой страной, сами они ничего не производят, зато плавают на своих быстрых судах по всему Северному морю, покупают и продают разные товары. Их государство раскинулось среди нескольких островов — самого большого Готн и ряда мелких островков, в прошлом столетии захваченных Готнчанами. Поэтому никто не удивился, когда маленькое судно, спущенное с главного корабля, остановившегося на безопасном расстоянии от коварных рифов, ловко виляя между острыми камнями, торчащими тут и там среди волн, пришвартовалось для торговли. Ардорцы предлагали драгоценные камни в обмен на красивые ткани, специи и другие удивительные заморские товары, привезенные островитянами. Был там и Владыка Ромэн с семьей.
Маленький раб, не старше пяти лет, нес огромную корзину с товаром на своей спине, по тому, как медленно ступал он по каменным ступеням, видно было как тяжело ему идти. Острый камень попал под его босую ногу, глухо вскрикнул он и упал. Выпали бутылки с дорогим ароматным вином из корзины и разбились, растекаясь по скалам красной ароматной лужей. С воплями проклятья подскочил к нему торговец и принялся хлестать его кнутом. Мальчик орал, свернувшись на камнях.
Не выдержала супруга Владыки прекрасная Лариотта, пожалела мальчика и упросила она Владыку выкупить маленького раба. Так как ребенок достался им без имени, назвали его Томерреном. Принял его Владыка и оставил жить его во дворце воспитанником. Вскоре появился у четы Владык и свой сын, наследный принц Доминник Ремуэн, и стали они с Томерреном неразлучны, как братья. Был Томеррен легок характером, весел и насмешлив.
Психологический шок - так коротко можно описать наше тогдашнее состояние, не только нашей компании, но и всех ардорцев в первые дни войны. И я бы подчеркнул: главным был даже не страх, а вводящее в ступор удивление. Да, мы знали, как заманчивы и привлекательны богатства Ардора. Как признался позже Рем, Владыке доносили о странной деятельности на территории Креландии. Знали о воинственности и меркантильности молодого соседа. Но как, как мы пропустили подход к нашим границам целого огромного многомиллионного войска! Как узнали о войне только тогда, когда враг находился уже на нашей, казалось бы, неприступной территории! Знали, но относились к этому легко, слишком легкомысленно, за что и поплатились...