Я волновался за Маришку. Я видел его лицо, оно было страшно - в неистовстве он мог поднять на нее руку. Я сжимал кулаки от бессилия. Мне надо было оградить ее, а не подглядывать! Я уже было сделал шаг по направлению к ним...
- Пусть, пусть я буду смешным, я даже на это теперь согласен! Ты уничтожаешь меня! Я попрошу Рема дать мне этот проклятый Армадил, он меня любит, он мне даст! И тогда ты станешь моей!
Маришка грустно мотает головой.
- Как я ненавижу все, нет, как я ненавижу вас! - восклицает Томеррен.
Маришка, шипя, подошла к нему вплотную. Теперь я боялся, что она первая ударит его.
- Наконец-то, Томеррен! Я долго ждала такого признания. Вот он весь ты, озорник Томеррен, весь ты такой душа компании, милый любящий брат – а на самом деле, ты - ненависть, одна ненависть! И ты хочешь, чтобы тебя любили, хотя сам всех ненавидишь! Глупец, ты думаешь, ненависть порождает любовь?
Он опомнился. Он попытался обнять Маришку. Несмотря на то, что он был человеком, не ардорцем, он был выше и сильнее Маришки - она молча боролась с ним. Он в исступлении, рыча, целовал ее лицо, шею. Я готов был сорваться с места. Никогда ардорец не помыслит принуждать женщину к отношениям. Женщина — это святое существо для нас, любимое и нежно охраняемое.
- Оставь меня, подонок! - воскликнула Маришка гневно и оттолкнула мерзавца. - Я сейчас так закричу, что сбежится весь дворец.
Он медленно отошел. Он стоял, пошатывался. Лицо его побледнело.
- Я тебе это запомню Маришка!
Подозрения, сомнения подтачивают нашу дружбу. Ребята разошлись, костер потухал. Я задумчиво смотрел на умирающий огонь. Росистый вечер дышал упоительной прохладой. Луна подымалась из-за темных вершин. Я сидел и вспоминал. Про увиденное в тот день я не рассказал никому. Я решил, что это дело Маришки и Томеррена. Но то, что я видел и слышал тогда и сегодня, мне очень не понравилось. Я чувствовал, что около моего лучшего друга и моего Владыки находится опасный человек.
Глава 1 Западня
ЧАСТЬ 3 Поражение
ГЛАВА 1 Западня
Николас
На следующее утро прискакал Зак на взмыленной лошади.
- Быстрее, собирайтесь! Уходим!
Мы выскочили из дома, встревоженные;
- Имперцы ищут нас, их там тысячи. Они мелким гребешком прочесывают предгорья. Они не начали наступления, нет! - кричал Зак, возбужденно размахивая руками, как ветряная мельница, - они направили всю армию сюда, Создатели, да что же вы застыли, двигайте ваши задницы, я их опередил на считанные минуты... Они тащат за собой свои огромные орудия!
Мы схватили наши скромные пожитки, собираться нет времени, вскочили на коней.
- Откуда они узнали только, где нас искать? - пробормотал Лукас,
- Да уж нетрудно, наверное, догадаться где мы прячемся, - возразил ему Томеррен, скача рядом, осунувшееся лицо его было желто. Он, видимо, не спал эту ночь. Он рассеянно оглядывался вокруг себя и морщился, как будто от яркого солнца.
Солнце уже поднялось и весело блестело на яркой зелени.
Позади нас ударил снаряд. Лошади испуганно подскакивают. Через несколько минут разрывается еще один, на этот раз ближе. Сай спокойно произносит:
- Сейчас нам дадут жару. Откуда ж они знают куда направлять свои орудия?
Все слишком заняты своими испуганными лошадьми, чтобы отвечать. Мой скакун делает отчаянные попытки меня сбросить, я держусь изо всех сил.
Обстрел начался. Рем падает с ошалевшей от громких разрывов лошади. Мы останавливаемся, окружаем наследника. Мы пытаемся отойти в сторону леса, в спешке пытаясь сориентироваться, куда нас занесла погоня. Следующий снаряд уже накрывает нас. Мы падаем ничком на землю. Я вижу, что Зак закрывает Рема своим телом. Кто-то кричит. Над лесом поднимаются зеленые огни. Фонтаном взлетает грязь, свистят осколки. Шлепающий звук их падения слышен еще долгое время после того, как стихает шум разрывов.
Где-то с оглушительным треском упал снаряд, взорвавшийся на яркие синие огни. В промежутках между разрывами слышны чьи-то крики – креландцы приближаются.
Наконец грохот стихает. Огонь пронесся над нами, теперь его перенесли западнее. Мы решаемся поднять голову и осмотреться. В небе трепещут красные ракеты. Наверно сейчас будет очередная атака.
На нашем участке пока по-прежнему тихо. Я сажусь и треплю лежавшего рядом Лукаса по плечу:
- Очнись, друг! На этот раз все обошлось.
Он растерянно оглядывается. Я тороплю его:
- Надо двигаться.
Он садится, его лицо все в грязных разводах, глаза выпучены. Постепенно он приходит в себя. Вдруг он краснеет, как маков цвет, на лице его написано смущение.