- Зато теперь я счастлив!
Сай зарычал.
Томеррен гордо посмотрел на него:
- Я счастлив! Я так счастлив! А что такое счастье? Насыщенная, наполненная гордость. Я теперь лучше, могущественнее всех на свете! Вы все виноваты! - продолжал он, - если б все меня любили, я в себе нашел бы бесконечные источники любви. Зло порождает зло!
Мы молчали потрясенно.
Томеррен счастливо улыбнулся.
- Ну чего вы все угрюмые такие, а? А я за вами пришел, - он потер руки, - у нас тут мальчишник наметился, вот, думаю, а друзья то, скучают наверное. Император разрешил пригласить и моих товарищей.
С этими словами он махнул рукой кому-то сзади. В нашу темницу вошли солдаты, отстегнули нас, и пинками и тычками заставили идти за Томерреном. Нас вывели на улицу.
ГЛАВА 4 Мальчишник
Солнце давно село, и только серебристый месяц освещал неверную дорогу. На темном небе мелькали звезды. Нас вели ко дворцу.
Спотыкаясь из-за узких ножных кандалов, мы вошли в малую колонную залу дворца. Несказанной красотой славится малый зал, мы часто бывали приглашены сюда на прекрасные балы, организованные Владычицей Лариоттой. Многочисленные колонны были украшены изысканными резными орнаментами, полы и стены вырублены из разноцветного мрамора, вниз с потолка спускались похожие на деревья серебряные светильники. Можно было бы сказать, что место это не извне освещается солнцем, но что блеск рождается в нем самом: такое количество света распространяется в этом прекрасном помещении. Чистым золотом выложен потолок, соединяя с красотой и великолепие; соревнуясь в блеске, его сияние побеждает блеск камней. С той и другой стороны – две галереи; и у них потолок является куполом, а украшением золото.
По приказу Томеррена нас привязали к огромным мраморным колоннам, заведя наши руки назад, заставив прижаться к резным колоннам спиной. В зал ввели Рема. Я с тревогой осмотрел его - вздохнул облегченно, не заметив новых повреждений на Владыке.
К Рему подошел довольный Томеррен:
- Для тебя братец я приготовил самое главное место, центральное, чтоб все видно было.., - он весь светился от счастья, едва не пританцовывал, но глаза его были страшные, злые, в них угадывался сгусток враждебной воли, ненасытной алчности, радости от вида жертв, попавших в ловушку, из которой им не выбраться. Улыбаясь, Томеррен непрестанно облизывал красные губы.
Рема также как и нас заставили встать спиной к центральной колонне и также приковали. У других колонн я заметил других ардорцев — все знатные граждане, военные, маги, носители Армадилов. Все с волнением смотрели на Рема, беспокоясь за Владыку.
Я оглянулся, посередине прекрасной залы установили огромный стол. Туда-сюда сновали креландские слуги. Центр стола был заставлен многочисленными бутылками с различными винами, несомненно взятых из подвалов Владыки. Вдоль стен установили многочисленные скамейки, пуфики, диваны, собранные по всему дворцу. Явно готовились не к балу, меня трясло от волнения, во всей атмосфере приготовления витало что-то нехорошее. Человек пятьдесят креландских офицеров заполнили залу, собирались группами, пили вино из высоких хрустальных бокалов, что-то весело обсуждали, тут и там раздавался хохот, на нас смотрели торжествующе и как-то грязно, обещая чего-то очень гнусное. В углу заиграла музыка. Наконец, все многочисленные колонны малой залы приобрели своего прикованного владельца. Принесли малый трон Владыки, установили его на небольшом постаменте-пьедестале, нервное напряжение усиливалось.
К нам вновь подошел Томеррен, его глаза возбужденно блестели.
- Ну все, мы готовы! Все в сборе, ждем только его Величество императора Дарко! - он оглянулся назад в явном нетерпении;
- Это частная вечеринка, так сказать, среди близких друзей, и вы приглашены в виде исключения. Это честь, гордитесь, друзья мои, - Томмерен подошел к Заку, - но некоторые из вас не всегда могут сдержать темперамент и я попросил придворного мага помочь вам, всем ардорцам, соблюдать приличия.
Он махнул рукой в сторону первых колонн, где какой-то старик с длинной седой бородой переходил от одного прикованного ардорца к другому, по тому как они неподвижно застывали, было очевидно, что он наводил заклинание стазиса. Так, переходя от одного к другому, он подошел к Лиэму, Заку, те застыли, будто приклеившись к своим колоннам, к Рему, ко мне.
Имперский маг был высокого для людей роста, худощавый, в черном одеянии-накидке. Длинная седая борода, массивные брови свисали над острыми пронзительными глазами. Большой крючковатый нос, тонкие, сурово поджатые губы. Он быстро подошел ко мне, что-то пробормотал и я ощутил горячую волну, пролетевшую по моим венам, она зародилась где-то в макушке и, как обжигающий, все сметающий шквал, пронеслась вниз, кончики пальцев на руках закололо, колени вдруг выпрямились, голова поднялась. И все прошло, я не чувствовал больше своего тела, все что я мог — это смотреть вперед. А маг уже ушел дальше, к следующим заключенным.