Ошейник подчинения! До нас, в Ардоре, доходили слухи и дикие истории о создании этого артефакта. Конечно только сумасшедшие маги Вередии, находящейся на юго-западе от Креландии - могучие маги артефактники и менталисты, могли додуматься до такого извращения. Ошейник надевают на раба, а на его господина браслет. И тогда совершается магическая связь, и раб не может отказать в исполнении любого желания хозяина. Я слышал, что в последние три года, ошейники получили огромную популярность во Внешнем мире, но сам я никогда их не видел. Как я ни напрягал память, в моей воспаленной голове не всплывало более никаких воспоминаний об ошейнике подчинения. Где-то, в самом отдалении, билась какая-то смутная мысль, что, вроде бы, нужно добровольное согласие раба, будто он даже должен прочитать какое-то заклинание, призывающее ошейник сковать его. Не помню, ничего не помню, не могу сконцентрироваться...
Попробовал почувствовать магию, напрягся. Боль ударила молнией в голову, прошла судорогой по позвоночнику. С волнением я почувствовал легкий отклик. Странно, а говорят мифрил полностью блокирует магию.
Подумал, наверное, на один удар я смогу собрать достаточно сил. Позже, когда не буду таким уставшим. Голова кружится от голода и жажды. Уже несколько дней я ничего не ел и не пил. Руки, натянутые в разные стороны, затекли, плечи ломило. Голова закидывалась то назад, то вперед, огромный, тяжелый мифриловый ошейник причинял острую боль воспаленным плечам. Закрыв глаза, я расслабился, откинул голову назад и растворился в обжигающей физической боли.
ГЛАВА 6 Отречение Владыки
Рем
На следующее утро, когда креландские солдаты сняли с меня цепи, стоять я не мог, под общий хохот, я бессильно повалился к их ногам. Тело так затекло, что я его совсем не чувствовал.
- Напоите его, - услышал я голос Томеррена. - Он должен быть в сознании.
Томеррен заглянул внутрь, хмыкнул, ухмыльнулся.
- А с короткими волосами тебе идет, братец, и седина даже не очень старит, - он оценил мое состояние, - позовите Мериданона, Рем должен идти сам!
Мне поднесли к губам чашку с водой, пришел маг-целитель. Проворчав что-то, положил руку на мои обрезанные волосы, в который раз я вздрогнул от чудовищно-болезненной магии целителя. С трудом, но я мог двигаться.
- Он должен молчать, - добавил Томеррен, - мы же не хотим, чтобы наш Владыка испортил церемонию своими неуместными комментариями, - он задорно подмигнул мне, - но кричать ему можно - это оживляет все эти скучные церемонии, не правда ли, братец? - он с хохотом вышел;
Очередные манипуляции мага - теперь я не мог говорить.
Меня вывели наружу.
Николас
Нас вели на главную площадь у дворца Владыки. Блеск солнца был волшебный. Яркое утреннее солнце вставало над Андарскими горами, нависающими над Осгилианом. День был ясный, солнечный после дождя и воздух был необыкновенно чист. Дым не стлался низом, как в тот день, когда нас ввели в Осгилиан; сегодня дым поднимался частыми столбами в прозрачном, чистом воздухе - огня пожаров нигде не было видно, но было очевидно, что Осгилиан продолжал гореть.
Нам сказали, что нас всех вели на церемонию отречения Владыки.
С той минуты, как я увидал это страшное насилие на вечеринке императора, совершенное креландскими людьми, в душе моей как будто вдруг выдернута была та пружина, на которой все держалось и представлялось живым, и все завалилось в кучу бессмысленного сора. Я потерял себя - я шел, видел рядом со своим телом опустошенные лица моих друзей, но ничего не воспринимал.
Мы вошли на площадь. Громко звонили колокола, повсюду реяли красно-белые знамена. Над дворцом Владыки был поднят стяг Креландии, он весело трепетал на легком ветру. Площадь наполнялась народом — имперскими солдатами, ардорцами, простым людом — горожанами, крестьянами, согнанными в Осгилиан отовсюду. Нас - магов, ослабленных голодом и побоями, скованных, в мифриловых ошейниках, под усиленной охраной поставили отдельно, впереди, чтоб лучше было видно унижение нашего Владыки. Перед главным входом во дворец креландцы построили огромную деревянную платформу, возвышающуюся над площадью, сбоку к ней вели крутые ступеньки.
Народ стекался на огромную площадь со всех сторон, никто не мог пропустить церемонию, за отказ наказывали смертью на месте без разбирательства и выяснения причины - болезни, травмы, возраст - ничего не принималось. На церемонию отречения ложного Владыки и приобретения ардорцами истинного императора должны были явиться все.