- Император! Император! - разнеслось по залам. Вдруг все зашевелилось, толпа заговорила, подвинулась, опять раздвинулась, и между двух расступившихся рядов, при звуках заигравшей музыки торжественного гимна, вошли хозяин и хозяйка большого имперского бала.
- Его императорское величество Дарко Маркес Бронтейн, властитель Креландской империи, сюзерен малых королевств, правитель Ардора!
- Ее императорское величество Мария Монна Бронтейн!
На всех лицах выражалось почтительное выражение. Все встали на колено, низко склонили головы...
Я с ужасом заметила, что среди присевших, склоненных голов, гордо возвышалась одинокая, холодной статуей застывшая фигура – мой раб, нахально усмехнувшись, упрямо встретился глазами с бешенными от ярости и ненависти глазами императора...
«Рем! На колени! Склонись! Что же ты наделал!» - закричала я мысленно. Мой раб не услышал моего мысленного приказа, не отрывал глаз от взбешенного императора.
«Что сейчас будет!»
К застывшему Рему подбежали солдаты. Удар под коленями. Глупого раба поставили на колени. Надо мне поговорить с рабом, там, в диком Ардоре, они не знают правил поведения.
Пронесло. Я вздохнула с облегчением.
Император Дарко прошел мимо Рема раздраженно и быстро, деревянно, с застывшей улыбкой, кланяясь направо и налево, потом следовали посланники разных дружественных и не очень государств, министры, разные генералы, и, конечно, любимая блистательная свита императора. Среди них был и Блистательный герцог Эжери Кранбский.
Эжери как всегда был прекрасен, он купался в море всеобщего обожания. Ну конечно же он знал о своей знаменитости и популярности, но, по благовоспитанности, будучи чрезвычайно застенчивым человеком, он скромно улыбался и словно нехотя предоставлял пользоваться собой блистательному обществу. Эжери был необыкновенно популярен, был хорошо принятым во все самые разнообразные и высшие круги Меранского общества. Он имел репутацию большого ума и благородства. Женское общество, весь свет радушно принимали его, потому что он был жених, богатый и знатный, с ореолом романтической истории о его спасении самого императора и всей креландской армии. О нем все говорили, им интересовались и все желали его видеть. Мундир, великолепные, белоснежные обтягивающие брюки, шпоры, галстук, волосы Эжери, смазанные ароматной помадой, чуть подкрашенные губы, отбеленное лицо — все это было самым модным.
Я смотрела на него. Он сидел немножко боком в кресле подле маркизы Анны Шамер, поправляя правой рукой чистейшую, белую перчатку на левой руке, говорил с особенным, утонченным поджатием губ об увеселениях высшего света и с кроткой насмешливостью вспоминал о прежних военных годах и лишениях в ужасном Ардоре.
Он подошел ко мне. Полным достоинства и грации движением я с радостной улыбкой приподнялась, протянула ему свою руку и заговорила голосом, в котором я постаралась, чтобы прозвучали звучали новые, обольстительный, женские грудные звуки.
- Ах, блистательный герцог, как долго я вас не видела! Я соскучилась!
Я подняла на него глаза, полные восхищения. Я открыто флиртовала и это было очевидно всем.
- Очень приятно встретить вас, моя любезная принцесса Святомира, я тоже так скучал! Так следующая кадриль моя? — он поцеловал мою руку, при этом задержав ее у своих чувственных губ чуть дольше, чем того позволяли приличия. У меня сердце выпрыгивало от волнения. Мой герой, а сколько благородства во всем его облике!
- Разумеется, если меня не уведут, — сказала я, обворожительно и завлекающе улыбаясь.
- Я не дам, — твердо сказал он, - я забираю себе ваше сердце, - промурлыкал он мне на ушко,
Я вся покрылась счастливыми мурашками.
- Ах нет! Отдайте же мне его обратно! — ггорозно приказала я.
- Жалко отдавать, несравненная, — сказал он, сверкая глазами.
- Так вот вам, чтоб вы не жалели, - я оторвала перышко от веера и дала его Эжери. Тот взял перышко и жарким взглядом выразил весь свой восторг и благодарность.
Я была не только весела и довольна, я была счастлива, блаженна, я была добра, я была не я, а какое-то неземное, воздушное существо, не знающее зла и способное на одно только добро. Он спрятал перышко в перчатку и стоял еще некоторое время, не в силах отойти от меня. Я плавилась от его благородства и любви.
- Госпожа моя, Мира, - тихо раздалось у меня за спиной, когда он отошел, - этот человек, это и есть тот самый Эжери, о котором вы грезите?
- Да, он великолепен, не правда ли? Ты его встречал? Там, в Ардоре, да?
- Встречал, видел... на мальчишнике императора... - и еще тише, - Мира, это страшный человек, не доверяй ему, - я недоуменно оглянулась в сторону раба, - это одно из самых ничтожнейших существ во всем мире, он...