Повисла тишина, только тихий ход больших часов на стене нарушал тяжелую, как патока тишину. Императрица дрожащей рукой взяла фарфоровую чашку с давно остывшим чаем.
- Ну что ж — предательство, что ж, все меры хороши, видимо вы правы, как бы отвратительно это не звучало, если гнусное предательство спасет нас, что ж , так тому и быть...
Идет война. Новостные листки уже давно отменены. Хороших новостей нет. Массовое отступление. Поражение за поражением. Удар магии за ударом. Огромные жертвы. Огромное число дезертиров заполнило города и улицы нашей страны. Озлобленные, грязные, покалеченные. Отряды военной полиции отлавливают их, сажают в тюрьмы, устраивают показательные казни. Ничего не может остановить растущее раздражение, сомнение населения.
Шепот...
Никто в Креландии не выражает недовольства громко, нет открытых протестов, люди все также почтительно кланяются, улыбаются. При выходе императорской семьи все также раздаются громогласные ура! И лица у всех такие счастливые.., а в глазах глухая тоска. Я живу, как в липкой паутине шепота. Он всюду - на улицах, в салонах благородных дам, в закрытых, темных галереях нашего дворца. Я иду и, как мелкий бисер, он сыпется под ногами и шуршит при каждом движении ... Открытые улыбки и быстрые переглядывания прислуги за моей спиной , поджатые губы официантов в ресторане, внезапная секундная тишина в салоне, когда я захожу и вдруг нарочито бодрое и веселое обсуждение погоды. Появляется абсолютно крамольная мысль, не мысль, только искра, а может император и не такой великий и непобедимый, а может он не ПРАВ!
Было десять часов утра. На редкость горячее апрельское солнце струило сквозь голубые занавески в моей спальне золотистый поток лучей. Солнечные блики играли на кремовых стенах, отражались в темно-красной, как вино, глуби старинной мебели и заставляли пол сверкать, точно зеркало там, где их не поглощали пестрые пятна ковров.
Дыхание лета уже чувствовалось в воздухе – первое дуновение зноя, который придет на смену весне, начинавшей мало-помалу сдавать свои позиции. В теплых струях, проникавших из сада в комнату, был разлит бархатистый аромат молодой листвы и цветов. За окнами поражало глаз белоснежное буйство нарциссов, распустившихся по обеим сторонам усыпанной гравием подъездной аллеи, а позади них пышные, округлые, похожие на юбки с кринолином кусты желтого жасмина склоняли до земли свои отягощенные золотыми цветами ветви
Где-то в городе зазвенел колокол. Густой медный звон становился все громче. К первому колоколу присоединился второй, потом третий — звон плыл над крышами и шпилями храмов, летел над площадями, по переулкам, проникал во все дома столицы. Колокола начали звонить в императорском дворце. Все сразу, вторя за тягучим набатом главного имперского колокола, отлитого два столетия назад и превышающего три фута в диаметре. Бас имперского колокола влился в реку звуков, льющихся отовсюду. Люди высыпали на улицу. Мы выскочили на главный балкон императорского дворца. Люди плясали, размахивали руками, что-то кричали. ПОБЕДА! Ардор повержен! Великая победа! Ура! Виват великий, непобедимы император Дарко. Виват, виват!
ГЛАВА 1 Начало войны
ЧАСТЬ II
ГЛАВА 1 Начало войны
Николас
- Мы опаздываем! Ребята, быстрее, собираемся через десять минут у большого дуба! Мы же не успеем, Лукас нам это никогда не простит!
Маришка носилась от одной комнаты к другой, теребя и торопя, заставляя всю нашу компанию поторапливаться.
- Пять минут, четыре минуты.., - трубила она, несясь по коридору...
- Да она достанет даже мертвеца из могилы, - проворчал медлительный Сай.
- Лиэм! Твоя сестра ко мне пристает! Ой только не штаны, нет, не трогайте меня, моя несравненная миледи, ой, - под общий хохот вопил Томеррен, пытаясь выдернуть свои черные, нарядные брюки из рук воинственно настроенной Маришки, которая от уговоров перешла к решительным действиям.
- Нет, нет, не нужна мне твоя помощь, маленький монстр, я сам! - трогательно басил Андриан, - я не одет! - он убегал от Маришки в одних носках и маленьком розовом полотенце, прикрывавшем лишь наиболее стратегически уязвимое место, - я тебя скомпрометирую, одумайся, что о тебе подумают ребята...
Мы, весело скалясь, заглянули в его комнату. Маленькая, юркая Маришка, атаковала огромного двухметрового гиганта, они с двух сторон тянули жалкую тряпочку, обмотанную вокруг его бедер. Андриан, трогательно закатывая глаза, держал последний рубеж, его мышцы бугрились на руках, светлые длинные волосы блестели каплями на солнце, заливавшем всю комнату. Мариша, держась за полу его полотенца, прыгала, как коза на одном месте и пронзительно визжала: