Вскоре из леса вышел старый Джетро с ружьем под мышкой и двумя убитыми кроликами в руках. Он издал мелодичный свист, в ответ на который ласки тут же бросили свою игру, подбежали к его ногам и, встав на задние лапы, начали тоненько повизгивать. Старик бросил кроликов на землю, и, огрызаясь друг на друга, они утащили тушки под фургон, где жадно набросились на еду. Как мне хотелось завести у себя этих изящных, грациозных животных, но, увы, старик Джетро отказался их продавать, даже несмотря на то, что я предложил ему все свое недельное жалованье — три фунта и десять шиллингов.
— Нет, нет, парень, — сказал он, с любовью глядя на своих питомцев блестящими черными глазами, — я ни за что не расстанусь с ними. Знал бы ты, сколько мне пришлось натерпеться, пока я их выкармливал. Нет, я не отдам их ни за какие сокровища. Но если хочешь, я возьму как-нибудь тебя с нами на охоту. Тогда увидишь, до чего они отважные маленькие охотники.
И вот в одну из летних ночей, когда в небе сияла полная луна, белая и круглая, словно цветок магнолии, я подъехал на велосипеде к фургону старика Джетро. После пинты пива (домашнего приготовления) и тарелки нежного тушеного мяса мы отправились на охоту. Ласки скакали впереди вдоль живой изгороди, залитые ярким лунным светом. Как объяснил мне по дороге старик Джетро, его ласки выработали свой собственный метод охоты. Одна или две из них забираются в кроличью нору, а остальные ждут снаружи. Через некоторое время, напуганный двумя непрошеными гостями, кролик выскакивает из норы и оказывается во власти хищниц, поджидающих его у входа. Они бросаются на кролика с быстротою молнии, и одна из трех приканчивает его характерным для ласок укусом в затылок — нижние зубы заходят под основание черепа, а верхние клыки проникают прямо в мозг. Смерть наступает мгновенно. Было необычайно интересно наблюдать за тем, как ласки, с блестящими глазами, исполняют при лунном свете свой змеиный танец, действуя как одна команда, двигаясь легко и бесшумно. Неизвестно, охотятся ли подобным образом дикие ласки, но, по крайней мере, эти ручные животные выработали метод совместной охоты столь эффективный и смертоносный, что уже через два часа в ягдташе старого Джетро лежали тушки семи жирных кроликов. Часть из них будет скормлена ласкам и другим его плотоядным питомцам (среди которых были совы, ястребы, барсук и горностай), а остальных он съест сам или продаст в ближайшей деревне.
Старый Джетро использовал росшую вокруг его фургона живую изгородь точно так же, как и люди Средневековья, — охотился на кроликов и куропаток, собирал различные травы и коренья для приправ к блюдам, а из других растений приготовлял мази и снадобья, которые продавал на городском рынке; и я знал нескольких предпочитавших обращаться за помощью к нему, а не к местному врачу. У меня была знакомая девушка, страдавшая от сыпи, которая периодически появлялась у нее на лбу и левой ладони, причиняя массу неудобств, как физических, так и моральных. Не обращая внимания на ее протесты и сомнения, я отвел свою подругу к старику Джетро и заставил испробовать мазь, которую он ей дал. После трех применений сыпь исчезла и никогда больше не появлялась.
В одной из финальных сцен нашего фильма Джонатан хотел показать древний, девственный луг, в течение многих веков охраняемый живой изгородью. Когда он привел нас к выбранному месту, мы все пришли в полный восторг. Эго был огромный луг, огороженный с трех сторон высокой стеной из боярышника, а с четвертой примыкающий к темному лесу, сверкающему свежей весенней листвой. Его поверхность имела пологий уклон, н там и здесь на ней возвышалось несколько одиноких дубов, судя по обхвату их могучих стволов, уже не одно столетие отбрасывающих пятна голубоватой тени. Но больше всего захватывало дух от цветовой палитры луга. Высокая сочная трава была усеяна лютиками такого насыщенного цвета, что казалось, будто кто-то разлил между живой изгородью и лесом небесный чан расплавленного золота. Чтобы устроить пикник в центре этого поля, нам пришлось пройтись по золотому ковру, утопая по колено в лютиках, и казалось настоящим кощунством топтать его ногами, оставляя позади себя дорожку из смятых цветов на безупречно чистом покрове, сотканном из золотых и зеленых нитей.
В заключительных сценах этой серии фильма, чтобы показать сложную сеть полезащитных полос, протянувшихся по сельской местности, Джонатан решил отправить нас в полет на воздушном шаре. Хотя у меня уже не раз возникало желание совершить путешествие на этом величественном, старинном виде транспорта, я все равно немного нервничал из-за своих головокружений. Однако упустить такую прекрасную возможность было бы обидно, и поэтому я согласился попробовать подняться в воздух, взяв под контроль свое абсурдное недомогание. Ход этих съемок планировался, как войсковая операция. Мы собирались совершить два полета; в первый день с нами должен был лететь Крис вместе с камерой, чтобы снимать нас крупным планом прямо в корзине, в то время как другие члены съемочной группы будут следовать за нами на машинах и снимать воздушный шар с земли. На второй день Крису предстояло следовать за нами на вертолете, которым управлял не кто иной, как капитан Джон Крудсон, принимавший участие во всех сложных и рискованных съемках в фильмах о Джеймсе Бонде. Пилотом нашего воздушного шара был Джефф Уэстли — опытный воздухоплаватель, способный посадить свой летательный аппарат буквально на шестипенсовую монету. В идеале Джонатану хотелось бы, чтобы воздушный шар начал свой величественный полет с центра волшебного золотого луга, но, поскольку это нанесло бы непоправимый ущерб цветам и травам, нам пришлось выбрать для нашего первого подъема более прозаичный луг, изрядно общипанный домашним скотом.
Рано утром мы прибыли на место, где нас уже ожидал воздушный шар. Эго был ярко раскрашенный монстр — значительно больших размеров, чем я ожидал, — в веселую красную, желтую и голубую полоску. На траве под шаром находилась корзина, похожая на гигантскую старомодную корзину для белья, где были расставлены газовые баллоны с бутаном, без которых полет был бы невозможен. Нас познакомили с Джеффом — коренастым светловолосым мужчиной, с лучистыми голубыми глазами, окруженным ореолом непоколебимой уверенности. Он сказал нам, что синоптики обещают отличную погоду и ему хочется поскорее подняться с нами в воздух. Для съемок наших лиц крупным планом Крису было достаточно отправиться в полет вместе с нами, но чтобы в кадр попала вся корзина полностью, камеру требовалось разместить на некотором расстоянии от нее. Мы решили эту проблему, установив камеру с дистанционным управлением на длинной алюминиевой мачте, прикрепленной к корзине под прямым углом. Джонатану очень хотелось создать иллюзию, будто мы с Ли сами «управляем» воздушным шаром, для чего он снабдил нас большим одеялом и объяснил Джеффу, что во время съемок ему следует опускаться на дно корзины и тщательно укрываться одеялом. Джефф согласился пойти на такое унижение, отнесясь к этому с большим юмором. И вот, получив последние наставления Джонатана, мы забрались в корзину и приготовились к первому в нашей жизни полету на воздушном шаре. Якорные канаты были отданы, корзина слегка вздрогнула, после чего Джефф потянул за шнур, и огромный язык голубого пламени взметнулся вверх над нашими головами, с ревом устремившись внутрь шара. Это походило на пробуждение дракона. Под аккомпанемент этих оглушительных взрывов корзина плавно поплыла вверх, словно кабина лифта. Мы поднялись на двадцать футов, тридцать футов, а затем взмыли в небо, оставив под собой кроны деревьев.
Ощущение было просто волшебным. Когда пламя не ревело, наступала полная тишина, и, плавно дрейфуя в небе по ветру, мы слышали, как в тысяче футов под нами разговаривают люди, стучит по рельсам поезд, лают собаки или мычат коровы. Пожалуй, похожее ощущение вызывает лишь плавание с маской над коралловым рифом, когда вы лежите вниз лицом на поверхности моря, позволяя слабому течению воды перемещать вас над коралловым садом. Далеко под нами, насколько мог видеть глаз, расстилалось пестрое лоскутное одеяло полей, огороженных живыми изгородями, с выступающими здесь и там темными островами леса и игрушечными деревеньками. Наша тень, похожая на гигантский голубой гриб, скользила под нами по полям и живым изгородям, приводя в возбужденное состояние стада коров и заставляя лошадей вести себя так, словно они находятся на родео. Как объяснил нам Джефф, хотя мы и находимся во власти ветра, для управления движением воздушного шара можно сделать достаточно много. Например, когда скорость ветра упала, он опустил шар вниз, до самых верхушек деревьев. Мы дрейфовали над землей плавно и бесшумно, словно облако тумана, а однажды дно корзины даже прошуршало по верхним ветвям гигантского дуба. Мы видели зайца и огромное количество кроликов, на которых появление нашего огромного, ярко раскрашенного воздушного корабля действовало как сигнал тревоги. Мы видели пару косуль, которые стояли на лесной поляне, напряженно навострив уши, а пролетая над грачовником, были встречены яростным гвалтом грачей, возмущенных таким наглым вторжением в их воздушное пространство.