- Из-за гадов летом здесь и скот не пасут. Только весной гоняют, да и то недолго. Чуть пригреет - и откуда-то гады приползают. Столько мы их здесь перебили - страсть! Бьем, бьем, а их и не уменьшается...
- А помнишь, Михалко, - перебил его Миколка, - сколько мы их здесь последний раз весной перебили! Все кусты обвешали!
- Много побили. Больше сотни, - добавил Михалко. Слушая хлопцев, я не особенно верил их словам. Однако очень скоро мне пришлось убедиться, что они не преувеличивают.
Я построил тройки цепью по всей ширине нивок и велел передвигаться вперед так, чтобы цепь все время была ровной. Сам я встал в центр цепи, и охота началась. Уже через минуту левая крайняя тройка нашла гадюку. Я побежал туда и посадил змею в мешок. Тут же меня окликнула крайняя тройка справа. И там я забрал гадюку. Сам искать змей я не успевал: хлопцы не давали мне ни минуты передышки. Только заберу одну змею, как уже кричат, что нашли еще. Через полчаса после начала охоты я посадил в мешок тридцать гадюк и был мокрый, как конь после дня пахоты. Продолжать сбор гадюк в таком же темпе я не мог. Нужна была передышка. Позвал всех ребят к себе. Пересчитал. Все на месте. Уселись мы на краю одной нивки. Хлопцы сидели чинно и поглядывали на лежавший и шевелившийся мешок.
- Дядько Алеша, - сказал Михалко, - а зачем столько гадов?
- Змеи нужны для того, чтобы получать от них яд. Из яда делают лекарства, - пояснил я.
- А какие лекарства?
- Разные. И мазь от болей в спине, и средство для остановки крови, и сыворотку, чтобы лечить укушенных.
- Мой батько привозил бабусе змеиную мазь. У нее руки болят, - сказал один из хлопцев, - мазь эта называется "випратокс", только на коробочке написано, что сделана она в ГДР.
- Теперь и у нас такое лекарство выпускают.
- А много яда дает одна гадюка?
- Одна гадюка дает столько яда, что из него можно приготовить пятьсот таких тюбиков, какой ты видел. Кстати, как тебя зовут?
- Васильке.
- Ну и как Васильке, помогла эта мазь твоей бабусе?
- Мазь-то помогла, да мало ее было. Пока она была, руки не болели. Кончилась мазь - и снова стали руки болеть.
- Значит, плохо, что мази мало?
- Плохо.
- А знаешь, почему мази мало выпускают?
- Наверно, потому, что яда мало.
- Правильно. А почему?
-того я не знаю, - смутился Васильке.
- Потому что змей мало ловят. Мест, где можно ловить змей, не так уж много. Да и искать змей - занятие не легкое.
- А мы думали, что гадов везде много! - вмешался в разговор Миколка.
- Ты, Миколка, не всегда думаешь, а чаще балабонишь, - веско заметил Михалко. - Ты же географию учил. Разве такая природа, как у нас в Белоруссии, везде?
- Ну не везде, а что?
- А раз не везде, значит, там, где природа другая, и змеи другие или их совсем нет, - продолжал свою мысль Михалко. - Разве это не так, дядько Алеша?
- Ты прав, Михалко. Гадюки обыкновенные, так называются ваши змеи, встречаются только в лесной зоне, да и то не везде. В других природных зонах обитают другие змеи. Есть местности, где змей нет совсем.
- Ну и приезжали бы к нам ловить гадов. У нас их вовек не выбрать, опять заторопился Миколка.
- Змей здесь много, но их можно выловить довольно быстро. Два - три года отлова - и змей станет мало.
- Я не верю вам, - заявил Миколка, - каждый год мы здесь, на нивках, убивали сотни гадов, а их все равно много!
- Зря вы их бьете, - заметил я, - они ведь и пользу большую приносят.
- Какая там польза! - опять начал горячиться Миколка. - Укусит гад человека-тот болеет. Укусит корову - тоже болеет, а если гад укусит овечку или телка, так те вовсе дохнут. Что, скажете, не так?
- Все это так, но ведь можно пасти скот там, где змей нет!
- А у нас гады везде!
- Значит, нужно их выловить, а не уничтожать бесцельно.
- Так до вас здесь никто гадов не ловил.
- Теперь будут ловить регулярно.
- Дядько Алеша, - не унимался Миколка, - а какая же польза от гада? Только то, что у них яд брать можно, да?
- Нет, не только. Гадюки поедают полевых мышей, а мыши эти, кроме того, что воруют хлеб с полей, разносят опасную болезнь - туляремию...
- Знаем! Знаем! - наперебой закричали, хлопцы. - Про туляремию знаем!
- У нас водяных крыс ловят и шкурки их сдают, - пояснил Михалко, - так там, где шкурки принимают, плакаты висят про туляремию. Мы тоже шкурки сдавали и эти плакаты видели.
- А Володька Репко болел туляремией, - опять заторопился Миколка. - Ох и тяжко ему было! Чуть не всю зиму в больнице лежал. Из-за этой болезни он на второй год в шестом классе остался.
- Ну вот, ты и сам теперь видишь, какую пользу приносят гадюки, заметил я.
- Теперь я гадов убивать не буду, - успокоил меня Миколка, - да и все хлопцы тоже. Правда ведь?
- Не будем! Не будем! - хором закричали хлопцы. От дружного крика взлетела с болотца, скрытого от нас кустами, кряковая утка. Следом за нею молча потянули несколько утят.
- Качки! Качки - еще громче закричали хлопцы. Двое из них вскочили и побежали к кустам. Тут же из-за кустов вылетел аист. Из клюва аиста что-то свисало.
- Бусько гада несет! - закричал Миколка.
Тут уже все хлопцы вскочили на ноги и восторженно завопили. За кустами что-то захлопало, забулькало, и большая стая уток с шумом поднялась с болотца и потянула над нами. Восторг хлопцев достиг апогея. Они кричали и прыгали. Только степенный Михалко сидел возле меня и, снисходительно улыбаясь, посматривал на своих приятелей.
- И чего шумят? - сказал он мне. - Качек, тех у нас что комаров, а у буська этого возле школы на старом дубе гнездо. Туда и сам старый бусько, и его бусиха детям своим каждый день и гадов и лягушек носят. Бесятся, как маленькие! Хватит сидеть, дядько Алеша, идемте гадов искать!
Мы опять построились цепью и двинулись на поиски гадюк. Нивки мы "прочесывали" цепью, а через переймы, так хлопцы называли болотца, переходили гуськом по проложенным кем-то жердям. Под жердями хлюпала болотная жижа. На одной перейме я оступился, и нога моя по самый пах ушла в грязь.
- Коли одни пойдете, то держитесь тропинки, - сказал мне Михалко, - без тропинки через переймы не ходите. Утонуть можно. Тут местами такая трясина, что и дна не достать!
Гадюки чаще попадались на самом краю нивок, где кусты ивняка отделяли сухое место от болота. Мне то и дело приходилось бегать с одной стороны нивки на другую, и через полчаса я опять выдохся.
- Дядько Алеша, - обратился ко мне Миколка, - вы больно часто отдыхаете. Дайте мне ваш мешок и хваталку. Пока вы отдыхаете, я гадов ловить буду!
Ни хваталки, ни мешка я ему, разумеется, не дал, а велел сесть рядом со мной и никуда не отходить.
В мой мешок не попадало и половины найденных хлопцами гадюк. Многие змеи не дожидались моего появления и на глазах у хлопцев уползали в заросли травы и кустов. Мы их не преследовали.
Охотились мы до полудня. Я заполнил все три мешочка, что взял с собой. Больше мешочков у меня не было, и мы вернулись домой. Хлопцы проводили меня до мостика и разошлись по домам, уговорившись на другой день снова пойти со мной на нивки.
На хуторе, пересаживая гадюк из мешочков в ящики, я пересчитал их. За этот день мы поймали девяносто семь змей.
Такого количества змей за неполный день мы с Илларионычем еще не ловили. Сколько же гадюк жило на нивках?
Вечером на хутор приехал лесничий с группой егерей.
- Завтра будем проводить учет крупных зверей на этой стороне канала, сказал он мне, - колхоз сенокос окончил, и можно привлечь к этому делу колхозников.