- Ну и как?
- Почти всех змей мы взяли здесь. После такого объяснения нам еще больше захотелось поскорее отправиться на охоту. Видя это, Илларионыч сказал: - Не спешите. Успеете еще натопаться. Наедайтесь поплотнее. До вечера далеко!
Илларионыч ел обстоятельно, а нам еда не шла в горло. Но вот наконец Илларионыч стряхнул с колен крошки, положил несъеденный хлеб и колбасу в рюкзак, завязал его и поднялся.
- Пошли!
Медленно побрели мы по направлению к зарослям чия. До зарослей было около километра. Напрямую совсем близко, но Илларионыч свернул в сторону и позвал нас: - Эй, ловцы! Там не пройдете, речка не пустит: шагайте за мной. Через мост надо идти!
Пришлось сделать изрядный крюк, и до зарослей мы добирались не менее часа. Вячеслав и я по пути старательно разглядывали кустики в надежде найти гадюку, но змей не было. При этом мы, разумеется, шли медленно и отстали от Илларионыча. Бригадиру это не понравилось.
- Не теряйте зря времени, - сказал он, - змей здесь нет. Они на той стороне речки.
Неширокая быстрая речка бежала в глубоком каньоне. Еще не видя моста, можно было догадаться о его существовании. К нему веером сходились десятки тропинок, протоптанных овцами. Сам мост - две массивные двутавровые металлические балки с настилом из толстых бревен, засыпанных землей вперемешку с шариками овечьего помета, - был широк и крепок. Когда мы были уже на другой стороне речки, Илларионыч сказал: - Вот теперь начнем поиск. Не торопитесь и не зевайте. Змей здесь должно быть еще много.
Первым нашел гадюку Вячеслав.
Мы бегом бросились к нему. Небольшая змейка, серая, с коричневой зигзагообразной полоской на спине, клубочком лежала у кустика. Вячеслав топтался рядом. Это была первая в его жизни змея, и, по всей видимости, он ее побаивался.
- Чего стоишь? - сказал Илларионыч. - Прижми змею крючком, возьми пинцетом за голову и сажай в мешок! Вячеслав старательно выполнил указания бригадира.
- С полем! - поздравил его Илларионыч, когда гадюка уже сидела в мешке.
Хваталок, которыми пользуются при отлове гюрз, мы не взяли. Степная гадюка и щитомордники - змеи мелкие, ловить их хваталкой неудобно. Гораздо легче работать крючком из толстой проволоки и пинцетом. Крючком змею останавливают, пинцетом берут за голову или шею. Длина крючка - восемьдесят сантиметров, пинцета - двадцать пять. Оружие надежное и полностью гарантирует безопасность рук от змеиных зубов.
Вслед за Вячеславом нашел гадюку Илларионыч. Потом Вячеслав посадил одну за другой в мешок еще трех змей. Одновременно с ним Илларионыч взял еще две гадюки. Мне змеи не попадались. Я начал нервничать. Это заметил Илларионыч.
- Лешка, успокойся, уйди от нас и поброди один.
- Занимайся своим делом, - огрызнулся я, - разберусь сам! Просто мне не везет!
- Ты не заводись, а послушай, - миролюбиво сказал Илларионыч. - У меня тоже первое время не получалось. Наверное, дело в том, что у нас с тобой глаза "настроены" на гюрзу. Гадюка же выглядит совсем иначе. Она маленькая, и ты ее просто не замечаешь.
- Что же, по - твоему, Вячеслав лучше видит змей, чем я?
- Пока у тебя глаза не перестроятся на гадюку, он будет находить змей больше, чем ты. Иди в другую сторону и ходи помедленнее.
Послушался я бригадира. Отошел в сторону и медленно побрел вдоль кромки зарослей чия. Ходил долго, но безуспешно. Змеи мне не попадались. Настроение у меня окончательно испортилось, и я уже хотел бросить охоту, как вдруг... увидел гадюку.
Увидел ее возле куста, который за минуту до этого тщательно (как мне казалось) осмотрел. Я уже направился было к другому кустику, но почему-то повернулся, посмотрел еще раз на первый и увидел гадючий хвост, медленно втягивающийся в сплетение веток. Я прыгнул к кусту, как тигр, и в мгновение ока разворочал все ветки. Гадюка свернулась в клубок и зашипела. Я потянулся пинцетом к ее голове. Гадюка резко выбросила голову навстречу пинцету, ударила зубами по металлу совсем рядом с моими пальцами, но тут же отпрянула и скользнула снова в куст. Схватить ее пинцетом я не успел: рука сама отдернулась.
Оказывается, она не такая уж беззащитная! На блестящей лапке пинцета остались две крошечные капельки яда. Я тщательно вытер пинцет о штанину, крючком снова разворочал ветви кустика, разглядел гадюку, прижавшуюся к земле, и, захватив се пинцетом возле головы, извлек наружу. Гадюка билась и шипела, но тут же полетела в мешок. Почин есть.
Хоть и небольшая змейка, а разволновался я порядочно. Сел на кочку, чтобы покурить и успокоиться. Сижу, курю и мысленно анализирую все происшедшее. Ищу свои ошибки. Вот они: первая - я осматривал места, освещенные солнцем, а змея лежала в тени кустика; вторая - змея обнаружена в момент движения, значит, неподвижно лежащих змей я не вижу, и третья зевать и торопиться нельзя: змея быстрая, верткая, может успеть укусить.
Выводы оказались правильными: через час в моем мешке было четыре змеи.
Вечерело. Илларионыч и Вячеслав видны вдалеке. Я устал. Однако они продолжали охотиться. Наконец Илларионыч снял шапку и помахал ею над головой - это сигнал сбора. Я помахал в ответ и пошел к нему. Пора возвращаться на стоянку.
В первый день мы поймали два десятка гадюк и одного узорчатого полоза. Илларионыч показал его нам и объяснил, что полоз - змея неядовитая. Полоз шипел, раскрывал пасть и часто - часто тряс хвостом, как щитомордник. Я уже видел живых щитомордников на зообазе, а Вячеслав только слышал о них. Он взял полоза в руки и долго разглядывал.
- Узорчатый полоз внешне очень похож на щитомордника, - пояснил ему Илларионыч. - Здесь щитомордники редки, но все же встречаются. Если не хочешь попасть на змеиные зубы, запомни основное правило ловцов: всякая незнакомая тебе змея ядовита и ловить ее нужно со всеми предосторожностями. Понял?
- Чего же тут не понять! - сказал Вячеслав. После столь обстоятельного объяснения и не менее категорического ответа можно было полагать, что Вячеслав усвоил основное правило ловцов змей, но, как выяснилось позже, это было не совсем так.
Прошлую ночь мы почти не спали, поэтому улеглись пораньше и встать хотели попозже. Поднялись же на рассвете: спать нам не дали ласточки. Их гнездо было прилеплено над самой дверью домика. Мы его видели в день приезда, но совсем не ожидали, что оно доставит нам неприятности. Оказалось, что хозяева гнезда просыпаются с рассветом и начинают весьма оживленно беседовать. Может быть, ласточки рассказывали друг другу сны, а может быть, планировали работу на предстоящий день. Кто их знает?! Птичьего языка мы не понимали. Однако разговоры ласточек были столь бесцеремонны и так громки, что спать было невозможно.
Одна из ласточек, очевидно самка, сидела в гнезде и слушала, подавая короткие реплики. Другая, скорее всего самец, прилеплялась к стене и беспрерывно звонко щебетала. Беседа продолжалась полчаса, потом самец улетал. Оставшись одна, самочка вела себя тихо. Вскоре самец возвращался, кормил свою подругу, а может быть, просто целовал, и опять начиналась оживленная беседа. На нас птицы внимания не обращали. Если даже во время беседы кто-нибудь из нас выходил из двери, то ласточки оставались на своих местах и беседы не прерывали. Обидеть доверчивых птиц мы не могли. Приходилось мириться.
Так вот, поднялись мы, как только взошло солнце, и отправились на охоту. Пошли метрах в десяти один от другого. Гадюк было мало. Илларионыч повел нас в другое место. Но и на новом месте результат был тот же. К полудню все вместе мы нашли всего десяток гадюк, причем половину из них Вячеслав. Это его несколько "взбодрило", и он посматривал на меня свысока. (Может быть, это мне только показалось, потому что Вячеслав был ростом значительно выше, но, когда не везет, в голову лезет всякое.)
Снова бредем по степи: Вячеслав с видом победителя, Илларионыч, как обычно, а я опустив глаза к земле. Вдруг Вячеслав сказал: - Гляди, какой злющий полозище! Топорщится и шипит, словно путная змея!
Под понятием "путная" Вячеслав, очевидно, подразумевал ядовитую. Я взглянул в его сторону и обомлел. Поперек туловища Вячеслав держал щитомордника. Щитомордник извивался, шипел и в любое мгновение мог вцепиться ему в руку.