К вечеру второго дня они нашли одиноко стоящий прямой ясень, который рос среди развалин заброшенного дома.
- Не самое лучшее, однако сойдет.
Бардас Лордан выпустил вожжи из рук и некоторое время сидел, глядя на камни руин, торчащие из снега словно локти из продранного рукава. Пожарище. Судя по виду, ему уже лет пятьдесят-шестьдесят; но даже теперь следы огня еще ясно видны. Так высоко в горах мох, плющ и другая растительность, по-видимому, считающая своей обязанностью исправлять человеческие ошибки, кажется, не в состоянии одолеть каменную кладку; несколько пятен клочковатой травы, растущей в щелях обнажившегося цемента, два юных побега рябины, пытающиеся противоестественным образом прижиться в расщелине между стеной и твердой землей, и этот красивый, взрослый ясень, который он намерен срубить, высящийся по самой середине бывшего дома. Будь Бардас человеком суеверным и склонным к раздумьям об ужасах и триумфах прошлых лет, ему, возможно, пришло бы на ум связать падение этого дома и жизнь дерева. Но он был человеком иного склада и видел перед собой лишь прямое дерево, встретившееся впервые за два дня.
Рядом с ним в повозке нетерпеливо заерзал мальчишка.
- Ведь это ясень, да? - спросил он. - Я думал, мы ищем тис или маклюру.
- Сойдет, - повторил Лордан.
Мальчик выпрыгнул из повозки и занялся лошадьми, а Лордан обошел дерево, всматриваясь в ветви и вполголоса бормоча какие-то вычисления. Парнишка наблюдал за ним, склонив голову набок.
- По-моему, вы говорили, что это хлам. Вы говорили, что больше возни, чем пользы.
Лордан нахмурился.
- Наверно, я преувеличивал. Разведи костер, потом приходи помочь мне.
Он вынул из повозки топор и потрогал лезвие большим пальцем. Оно показалось тупым, и Лордан поточил его о камень, прежде чем сбросить куртку и расправить плечи для первого удара.
- Никак не получается разжечь костер, - пожаловался мальчик. - Все сырое.
Лордан вздохнул.
- Ладно, брось. Я потом сам разожгу, когда закончим с этим. Твой топор с тобой? Хорошо, иди на другую сторону и старайся рубить точно как я, удар за ударом, чтобы было ровно. И ради Бога, будь поосторожнее. Держи его крепко, не торопись.
Он взялся за топорище, левой рукой за конец ручки, правой - почти у обуха, потом внимательно посмотрел на то место, куда хотел ударить, и замахнулся. Удар отозвался дрожью в плечах, и Лордан почувствовал острую боль в спине, которая предупреждала, чтобы он не слишком усердствовал.
- Ну, что стоишь? - проворчал он. - Твоя очередь.
Мальчик размахнулся; обыкновенный парнишка с большим топором, который хочет показать, какой он сильный. Это был неистовый, со всего маха удар, и мальчик промахнулся, попав по стволу скорее рукояткой, а не лезвием топора. Само собой, топор соскочил с топорища и, просвистев в неприятной близости от локтя Лордана, упал в куст крапивы.
- Идиот, - снисходительно проговорил Лордан.
Он вспомнил, что сделал точно то же самое, когда был маленьким; моложе этого парнишки, разумеется, - в его возрасте он уже знал все, что нужно знать о том, как валить дерево, а не просто думал, будто знает.
- Пойди найди топор.
- Он упал в крапиву, - возразил мальчик.
- Знаю.
Он продолжал рубить, медленно, скупо взмахивая топором, заставляя его вес выполнять всю работу. Примерно после двадцати ударов Лордан перешел на противоположную сторону и выровнял надруб; затем начал снова, передвинувшись на четверть окружности, пока не дошел до сердцевины ствола с трех сторон. Он остановился и оперся о топорище.
- Еще не нашел?
- Нет.
- Господи, какой ты медлительный. Скоро стемнеет... Ладно, принеси веревки.
Вместе они обвязали верхние ветки веревками и закрепили их за то, что осталось от дверного проема.
- Отойди, - велел Лордан, - и не путайся под ногами.
После этого он закончил работу; вес дерева разорвал последние волокна сердцевины, ствол дернулся в сторону и, удерживаемый веревкой, соскользнул с пенька, упав более или менее туда, куда и хотел Лордан.
- Вот, - сказал он, - как надо правильно валить дерево. Если бы ты смотрел внимательно, то мог бы научиться кое-чему полезному.
- Вы велели мне искать топор, - ответил мальчик. - Подумаешь, великое дело - деревья рубить. Что тут такого? Руби, пока не упадет.
Лордан медленно выдохнул.
- Точно, - проговорил он. - Неси пилу. Пока еще светло, можно начать работу.
Мальчишка зевнул и притащил двуручную лучковую пилу. Они вдвоем отпилили комель, и ствол стал круглым и ровным, с ясно видными годовыми кольцами.
- На сегодня хватит, - подытожил Лордан. - Остальное сделаем завтра. А теперь найди топор, пока я буду разжигать костер.
- У меня все руки крапивой обожжены, - скорбным голосом пожаловался мальчишка.
- Возьми серп и скоси крапиву, - терпеливо объяснил Лордан. - И топор найдешь, и не обстрекаешься.
Парнишка усмехнулся.
- Могли бы раньше сказать.
Лордан поднял взгляд от охапки хвороста и улыбнулся.
- Я надеялся, что ты сам додумаешься, - ответил он. - Давай шевелись, а то так всю ночь провозимся.
Они появились через час после заката; пять длинных черных кораблей с опущенными мачтами почти бесшумно проскользнули между двумя скалами, возвышавшимися у входа в бухту. Требовалось незаурядное владение искусством судовождения, чтобы провести в сумерках пять боевых кораблей через узкий пролив, и этот маневр был выполнен уверенно и четко.
На берег высадились быстро и тихо, каждый человек знал, что ему делать. Потом офицеры разделили солдат на два отряда и повели вверх по берегу. Не было слышно ни звука - ни звона доспехов или оружия, ни скрипа ремней, ни разговоров, ни небрежной поступи. С того места, где он лежал, Горгас не мог их как следует рассмотреть, чтобы сосчитать, но оценил количество сотни в две, а может, и в две с половиной. Весьма значительные силы для простой конфискации, хотя теперь уже ни одна конфискация не могла быть простой.
- Их больше, чем мы предполагали, - прошептал мужчина рядом с Горгасом.
Голос его звучал испуганно, что было естественно.
- Мы сумеем с ними справиться, - тихо ответил Горгас. - Заткнись и не шевелись.
Храбрые слова, сказал он самому себе; перевес три к одному - не самый лучший расклад. Горгас поглядел на вершину холма в сторону усадьбы; в башне горел свет, как он и распорядился, а тропа с берега вела прямо к воротам. Скорее всего они пойдут по тропе, пока не окажутся ярдах в ста от частокола, а потом разделятся: одна группа двинется вперед, а вторая зайдет сзади. Сам он так бы и поступил. Особого разнообразия тут не требуется; работа сравнительно простая.