...и почувствовал, что его голова падает, потому что плечо, на котором она лежала, отодвинулось. Он открыл глаза и хрюкнул.
- Извиняюсь, - произнес рядом чей-то голос. - Я не хотела вас тревожить.
Около Алексия на холодной каменной скамье сидела женщина, владелица плеча, которое он использовал в качестве подушки. Несколько секунд она наблюдала замешательство в его глазах, потом улыбнулась.
- Прошу прощения, - проговорил Алексий, еще не пришедший в себя от сна и головной боли, которая, по-видимому, имела какое-то отношение к углу наклона головы, пока он спал. - Я не думал...
- Право, все в порядке.
Женщина по-прежнему улыбалась. Видимо, она была выше, чем казалась; полная, с круглым лицом, маленьким подбородком, выступающим на том месте, где сходились ее пухлые, гладкие щеки. Волосы седые и выглядели так, словно побелели лет на пять раньше, чем следовало. Они были собраны в аккуратный круглый пучок, заколотый простым гребнем из китового уса; вставлен крепко, как рука узника, заломленная за спину. На женщине было простое серое платье с искусно заштопанной дырочкой от моли на правом плече.
- Знаете, вот и мой дедушка точно так же по вечерам засыпал, и кто сидел рядом с ним, должен был оставаться на месте, пока он не проснется. Женщина внимательно посмотрела на Алексия и слегка нахмурилась. - У вас усталый вид, - сказала она. - Как вы себя чувствуете?
- Хорошо, - ответил Алексий, слегка распрямляя спину.
- Вы не хотите пи-пи или еще чего-нибудь?
- Нет, - твердо сказал Алексий, - благодарю вас. Извините, вы случайно не знаете, действительно директор в этом кабинете? Видите ли, я сижу здесь уже несколько часов, и мне кажется, что на самом деле его там нет.
Женщина кивнула.
- Я была там минуту назад. Там никого нет. - Алексий вздохнул.
- Как вы считаете, будет нормально, если я сейчас уйду? Уже, наверное, поздно, а мне еще надо найти какой-нибудь ночлег. Солдаты, доставившие меня сюда, почти ничего не сказали, но я понял, что вызов директора никак не касается вопроса проживания. Не знаю, - продолжал он, - может, они предоставят мне комнату для приезжих, а может, бросят в камеру.
- Вы здесь для того, чтобы встретиться с директором, - сказала женщина. Она произнесла это как-то странно; не вопрос и не совсем утверждение. - Вы правы, уже поздно. И вид у вас такой, что вам лучше бы лечь в постель. - Она встала и подошла к двери кабинета. - Не хотите чего-нибудь поесть или попить?
Алексий подумал немного.
- Да, - ответил он, - если это не затруднит, мне бы хотелось выпить воды.
- Разумеется, - отозвалась женщина. - А поесть?
- Может, попозже. Пожалуй, это зависит от того, сколько я здесь еще просижу.
Женщина слегка опустила плечи.
- Прекрасно, - сказала она. - В таком случае давайте начнем. Пройдемте в кабинет. Там будет удобнее.
Ай да ясновидец!
- Вы директор? - задал Алексий глупый вопрос.
Женщина ответила не сразу; она толкнула дверь, прошагала к большому, крепкому креслу за большим, крепким письменным столом - если бы рухнула крыша, то из-под обломков эту мебель извлекли бы совершенно целехонькой, села и немножко поерзала, устраиваясь поудобнее. Алексий прошел следом. По другую сторону стола стояло другое кресло, такое же монументальное, но поменьше и пожестче. В комнате было довольно темно, и женщина повозилась с трутницей, чтобы зажечь простую фаянсовую лампу.
- Так-то лучше, - сказала она, когда огонь разгорелся. Всего одна лампа в большой, просторной, пустой комнате.
- Итак. - Женщина улыбнулась, и в уголках ее губ появились морщинки, похожие на куриные лапки. - Добро пожаловать на Скону.
- Благодарю вас, - отозвался Алексий. Голова его теперь прямо-таки раскалывалась, и даже слабый желтый свет лампы причинял боль. - Прошу прощения, - продолжал он, понимая, что его слова могут только ухудшить положение, - я не предполагал, что вы и есть директор. Я думал...
- Не стоит беспокоиться, - быстро проговорила женщина. - Меня зовут Ньесса Лордан. Мне принадлежит Банк.
Алексий кивнул, не в силах придумать ничего умного. Он заметил крохотные точки на мочках ее ушей, где они были давным-давно проткнуты для серег, а потом так и заросли.
- По-моему, я знаком с вашим братом, - сказал он. - Бардас Лордан?
Женщина кивнула, но выражение ее лица не изменилось.
- Думаю, вы также знаете еще одного из моих братьев, Горгаса, - сказала Ньесса. - Он упоминал о вас.
- Да, - подтвердил Алексий. - Да, однажды мы с ним встречались. Мельком.
Ньесса поглядела на него задумчиво, словно он был куском довольно дорогого мяса, купленного для званого ужина.
- И, разумеется, у меня есть еще два брата в Месоге, но вы с ними не знакомы. Ой, - спохватилась она, - совсем забыла. Ваша вода.
Прежде чем Алексий успел что-нибудь сказать, Ньесса встала и налила воды из огромного чеканного бронзового кувшина в деревянную чашку. Кувшин был похож на военный трофей или на подарок правителя соседней страны во время государственного визита. Чашка же домашняя, скорее кропотливо выдолбленная долотом, нежели выточенная на токарном станке. У края была крохотная трещинка. Алексий поставил ее на левую ладонь, не зная, что делать дальше. Не покажется ли грубым вот так взять и выпить воду одним глотком, когда она с ним разговаривает, или обидным не выпить сразу же, раз она взяла на себя труд налить собственными руками? Кабинет очень просторный и чистый, заметил он безотносительно. А она ведет себя так, будто арендовала его на неделю и не хочет ничего трогать или передвигать, чтобы вдруг не поломать чужого. Этот кувшин с юга, и к нему должны быть фаянсовые чашки. Интересно, она хранит их для особых случаев? Странная картина возникла в воображении: покуда он, изнывая, ждет в приемной на холодной и жесткой скамейке, женщина усердно моет пол и вытирает пыль в этой комнате, точь-в-точь как обыкновенно делала его мать, когда ждала гостей. Алексий поднес чашку к губам и сделал маленький глоток.
- Итак, - проговорил он, - чем могу быть вам полезен? - Ньесса снова улыбнулась. Ее лицо напомнило Алексию печеное яблоко.
- Вы имеете в виду, - сказала она, - зачем я притащила вас через половину света в место, о котором вы и слышали-то всего два-три раза, а потом столько часов держала в приемной? Справедливый вопрос. На вторую его часть отвечу: я была занята. Вы ведь скажете, когда захотите поесть, правда?