Выбрать главу

Мы могли бы сдаться.

Бол Аффем рассмеялся.

Почему бы и нет? В другой жизни, в следующий раз. Но пока нас все еще тысяча против пары сотен лучников. Если будет бой, они победят. Либо могут сдаться прямо сейчас. Теоретически.

Что-то происходило.

Аффем снова поднял голову и увидел, что солдаты во главе колонны ускорили шаг и бросились бежать. Он пытался понять, из-за чего вся суматоха.

— В чем дело?

— Не знаю, — ответил один из солдат. — Эй, — крикнул он, — что происходит?

— Вода! — откликнулся кто-то. — Там река!

Во-первых, Горгас был обеспокоен. В жизни так всегда, рассуждал он. В самый последний момент, после всех трудов, когда все, казалось, идет по плану, можно превратить победу в позорное поражение. Достаточно лишь невнимательности, чтобы позволить врагу подобраться достаточно близко, и армию Горгаса сметут в несколько минут. А потом он перестал волноваться, когда увидел, как враг, спотыкаясь и падая, на ходу бросая рюкзаки и оружие, скатывается к воде. Вместо этого Горгас присоединился к лучникам, методично отстреливавшим алебардщиков, пока те пили и плескались.

Да они ничего не замечают. Кажется, они и не осознают, что мы здесь.

Он достал стрелу, прицелился и пустил ее. Стрела попала в цель. У него всегда хорошо получалось стрелять на расстоянии. Основная часть солдат ссыпалась со склона, как неорганизованное стадо, как брызги воды, разлетающиеся из переполненного ведра. Они спотыкались друг о друга, толкались, падали, увлекая за собой соседей, скользили по сухому склону на рюкзаках, как дети с горки. Единственным, что они видели, была вода. Горгас подстрелил человека и наблюдал, как тот, умирая, продолжал жадно пить.

— Удивительно, — сказал сержант с отвращением. — В жизни не видел ничего подобного.

— Скоро тебе станет их жалко, — прокомментировал кто-то.

Сержант отрицательно покачал головой:

— Так далеко я не зайду. Никто не может жалеть их.

Верно, подумал Горгас. Зрелище отталкивающее. Копошащаяся, ползущая масса, похожая на муравьев или клещей. Единственное чувство, которое она вызывала, — гадливость, желание наступить на них и положить конец неприличному спектаклю. Самое главное, размышлял он, сколько времени на это уйдет? И хватит ли стрел? Не хочется возвращаться завтра еще раз, чтобы их прикончить.

Теперь на поверхности воды образовался плот из тел; так грязная масса собирается в большом водоеме после бури, когда обломки деревьев и засохшая листва застревает у камней и корней деревьев.

— Скольких мы убили, как думаешь? — спросил кто-то. — Триста?

— Меньше, — ответили ему. — Скажем, двести.

— Нет, как минимум двести пятьдесят.

— Прекратить огонь, — приказал Горгас.

Лучники выполнили приказ, хотя посмотрели на него как на умалишенного. Горгас не обратил на это внимания. Все и так зашло слишком далеко. Продолжать — бессмысленно.

— Вы, двое, — скомандовал он. — Идите и прикажите им бросить оружие. И приведите мне их командира.

Заметили ли они, что обстрел прекратился? Не похоже. Большая часть солдат, добравшихся до воды, похоже, мертвы. Но они не могли убить столько человек. Горгас посмотрел снова и увидел, что некоторые из них просто лежат в реке, переполненные водой, ожидая, что случится дальше. Мысли остальных были поглощены тем, как быстрее добраться до воды. Призывать их бросить оружие бессмысленно: они уже сделали это.

— Хорошо, а остальные? — сказал Горгас. — Убедитесь в том, что ваши колчаны полны, возможно, еще придется стрелять. Где тележки с телами? Успокаиваться рано.

Несколько минут спустя лучники вернулись, ведя с собой трех алебардщиков. Двое несли третьего. Все трое промокли до костей. С их одежды, рук и ног капала розоватая жижа, которую они пили в реке. Горгаса затошнило.

— Это магистр Бол Аффем, — сказал один из алебардщиков. — Он главный, но я не знаю, слышит ли он вас.

— Вряд ли, — ответил Горгас. — Он мертв. — Алебардщики удивленно переглянулись, отпустили руки, и тело плюхнулось на землю, как мешок с мукой.

— Как же нам быть?

Кончиком сапога Горгас перевернул голову Аффем а, чтобы увидеть его лицо.