Они знали это и все равно не спешили жевать. Они оба достаточно хорошие бегуны, чтобы наверстать упущенные на старте минуты. И они готовы побить все мировые рекорды в беге на длинные дистанции, чтобы урвать лишнюю минуту на прощальный поцелуй. Пусть только новый штамп в загранпаспорте не станет для них последним.
КОНЕЦ
Не забудьте поставить лайк и поделиться с друзьями, если история вам понравилась.
Читайте вторую книгу "Семейный портрет с белкой".
Вторая книга "Семейный портрет с белкой"
Глава 1 "Тяжела жизнь современного Ромео"
По паспорту он был Денис Витальевич Венгеров, но по жизни к двадцати четырём годам оставался просто Денисом. По имени-отчеству называть его никому и никогда даже в голову не приходило. А вот Дениской он был для одного единственного человека — Сергея Николаевича Корсунова и лишь потому, что тот задорого купил себе право называть так своего работника. Лучшего в отделе логистики. В чем Денис лишний раз убедился, когда в аэропорту «Пулково», ожидая багаж из Барселоны, включил телефон и получил от якобы бывшего босса эсэмэску.
Сергей Николаевич писал: «Дениска, ты мудак и знаешь это», да он это знал. И даже в душе не отрицал, что история с Алисой вышла поганой. Он поступил не по-мужски, импульсивно и низко. За машину тоже правильно получил: Паша сам дал ключи, что верно, то верно. Только не для личного пользования, а для работы. А вот катал Белку он действительно без спроса и корчил из себя сынка богатого папочки исключительно в личных целях — затащить в постель строптивую девицу. Затащил… Так что игра в конце концов стоила свеч.
«Иди работай и забудь про отпуск на ближайший год» — так заканчивалось послание все еще его босса. Денис победно улыбнулся: нет проблем, шеф! Отпуск понадобится ему как раз через год. И чем больше дней и денег он подкопит к августу, тем будет лучше для него. И для Белки, чтобы та не смотрела на цену мороженого и не экономила его евроценты.
Сколько прошло с той эсэмэски? Три месяца, две недели и один день. Он не считал дни. Они считались сами даже без настольного календаря и аппликухи в телефоне.
Нынче понедельник. Понедельник день тяжёлый не только в офисе. Теперь три раза в неделю он ходил на курсы французского языка, чтобы не чувствовать себя подле Белки совсем уж ослом, и два дня брал частные уроки игры на гитаре. Решил подтянуть технику, чтобы опять же поразить ее, мадемуазель Деграсси. На сон в итоге оставалось меньше восьми часов. Зато он валился в пустую кровать и ни о чем, кроме скорого будильника, не думал.
Нет, в этом он врал даже самому себе, он думал о Белке каждую минуту… Что ей написать, что ей сказать, как выгнать ее из безумных снов. Или хотя бы попросить являться во сне хоть немного одетой…
— Ого…
Денис дернулся, услышав над ухом голос приятеля, но захлопнуть ноутбук не успел. Паша перехватил рукой крышку и ткнул пальцем в фотографию, раскрытую в Джимейловской почте. Белка еще вчера прислала отчет о выставке, чтобы показать Денису, что тот не зря ей позировал. Он и без нее знал, что не зря, но позировал он тогда совсем не для выставки, а чтобы сейчас получать от неё вот такие ежедневные письма. Айфоном для фейстайма она отказалась обзаводиться. Отказалась наотрез. Упрямая… Но это же Белка, его Белка…
— Если видишь, что с картины смотрит кто-нибудь из нас… — напевал Пашка ему в ухо детскую песенку своим абсолютно не предназначенным для пения голосом.
В офисе давно никого. Они последние. Вернее, Денис был уверен, что остался здесь один. Последнее время он постоянно задерживался, чтобы не шататься по улицам, дожидаясь начала курсов. В кофейни он теперь не любил заходить — к вечеру там собиралось слишком много обнимающихся парочек. Он и так поставил барселонское селфи заставкой на телефон и не желал дополнять и так невыносимые Танталовы муки лицезрением чужого счастья.
Дожить до следующего понедельника стало его еженедельной целью. Да, он еле переживал пустые выходные. Но долгосрочная цель была куда круче — дожить до отпуска и не сдвинуться по фазе… По фазе полного воздержания.
— Или принц в плаще старинном, — продолжал неуемный Пашка дышать приятелю в затылок. — Иль Дениска, твой сосед, обязательно картина называется обед.
На «Дениску» Денис резко оттолкнулся от стола и почти прижал директорского сынка спинкой кресла к стене.
— Прости, Ромео, больше не буду, — притворно прохрипел Паша.