7
Дима подошел к дому Соболевых. Он давно не считал этот дом своим. И увидел отца, держащего за руку Софи. Куколка-блондинка и старик. Не каждый мог оценить такую картину.
— Пора все хорошенько выяснить, сын. — Алексей смотрел на укус на шее Димы. Там выступили капельки крови.
Дима стоял весь промокший. Смахнул влагу с темных волос. Оскалился. В джинсах, спущенных на самый низ бедер. Без футболки. Темная кожа. Черный рисунок татуировки на плече и груди. Он стал еще больше и сильнее. Весь напряженный. После секса с Элиной хотел уничтожить мир. Словно все в последний раз. Она хотела задеть его. Унизить. Обидеть. Но это способ ее защиты. И говорить с отцом сейчас было просто опасно. Никто сейчас не способен вытащить в нем хоть что-то человеческое. И даже этот укус на шее. Он прожигал. Напоминал. Она добилась своего! Заклеймила!
— Не время. Не советую лезть ко мне сейчас! — он видел, как Софи пытается удержать Алексея. И так это бесило. — прятаться за юбками баб в твоем стиле.
— Ты в розыске! Дима! Ты похерил весь наш бизнес! Остались лишь обломки!
— Иди на х. й, папаша. — клокотало все внутри. Взрывалось. Рушилось. И адски болело. Словно залили в кровь змеиный яд. И теперь он деформирует все органы. Он оттолкнул отца, который попытался встать на пути, — я уничтожил все следы твоей незаконной деятельности. Продал то, что пришло незаконным путем! У тебя есть этот дом. У Андрея отель. Есть деньги на счетах. Этого достаточно для нормального существования. А содержать твоих молоденьких…любовниц я не подписывался.
Вот тут София выступила вперед. Подняла руку для пощечины. Но Дима перехватил ее.
— Бить и, если захочет убивать, меня имеет право лишь одна женщина. И это не ты. Диана пыталась воевать со мной. Теперь она там, где ей самое место. Могу повторить фокус и с тобой.
Алексей отвел Софи за свою спину. Хотел что-то сказать, но Дима не позволил.
— Не будет разговоров. Признаний. Или выяснений. Хочешь сдать меня властям. Флаг тебе в руки! Номер ментовки знаешь. Сейчас я соберу вещички и свалю на хрен из твоей жизни. здесь ничего меня больше не держит. Но все же совет тебе дам, Алексей Викторович! На молодуху тебя не хватит.
По дороге в комнату скинул мокрые джинсы. Покидал кое-какие оставшиеся вещи. Почти все давно уже было в квартире. Сейчас там живет Элина. Кто знает, что она сделала с его вещичками. Улыбнулся. Эта девчонка могла что угодно вытворить. Люблю ее. Подумал. И тут же оглянулся. Наверное, он на само деле сюда не вернется. Соседка теперь не здесь. Центр притяжения переместился. Телефон беспрерывно вибрировал. Жена. Язык не поворачивался эту шалаву женой называть. А вот беременность стала совсем не приятным сюрпризом. На миг мелькнули дни беспробудных боев, пьянства и грубого секса. Так проходил его медовый месяц с Алиной Тобольской. Он рассчитывал подобраться к ее отцу, а в итоге прогадал. Пришлось откупаться. Его женушка оказалась беременной. О местонахождении отца она никогда ничего не знала. Более того, Тобольский, хитрый лис, подкинул много денег на скрытые счета. Выставил все так, что это именно Дима проворачивал махинации с землей. Именно Дима, якобы, подставил несколько серьезных людей. Сорвал им сделки. И теперь он не просто в розыске. Он под прицелом.
Элина медленно открывала глаза. И не могла понять, где находится. Потолок украшенный лепниной. Изломы на стенах, с изумительно красивыми витражными окнами. Из-за чего солнечный свет превращался в радужные блики.
В голове прояснялись предшествующие события. Не было голосов или намеков на то, кто ее увез, забрав из машины. Лишь аромат, как в автомобиле Тобольского. Она отключилась, видимо, от переизбытка эмоций. Ее на самом деле словно током торкнуло, выбило пробки на хрен! Было понятно одно — ее не похитили и не пытаются требовать выкуп. Потому что комната, явно с дизайнерским оформлением. Даже мебель, точно сделана на заказ. Села посреди гигантской кровати. Даже хмыкнула. Точно! Настоящий аэродром! Шелковые простыни изумительно нежного лавандового цвета. Вазоны с великолепными кустарниками.
Странно. Ничего не болит. Пошевелила пальцами, ногами. Черт. Она голая! Под тончайшим и нежнейшим шелком она совершенно обнаженная! В голову ударил жар беспокойства. Рядом с кроватью на невысоком столе разложена одежда.