— Не верю! Я что под наркозом была?
— Хуже. Твоя первая пьянка. Вы тогда только начинали свои вечеринки у озера. Вот тогда родители точно против были. Из дома тайком сбегали. Андрюха был еще правильным мальчиком. Так что ты одна поселок на уши поднимала. Вы с Лизой и еще парочкой каких-то придурков решили в 12 лет оторваться. И пили. Много пили. Или курили. Не знаю точно. Я тогда с ума сходил. Не мог разобраться правильно ли поступаю. Бродил по поселку. Даже хотел дом спалить. Дождь лупил, как из ведра.
— Это не мог быть ты! — Элина даже покраснела на миг, вспомнив свои сны. Так это было наяву?
— Я за тобой следом в лес пошел. Не сразу, но пошел. Реально, я тогда настолько был под кайфом от того, как ты лазила по стене.
— По стене?
— Видел, как из дома вылезла. Офигел тогда. Скалолазание запретил себе после смерти мамы. Но увидел тебя, и аж все раны засвербело. Прошибло насквозь тогда. Тебе 12 было. Угловатая, худющая, как дитя подземелья. Веснушки по всему лицу. На фига кстати веснушки вывела?
— Не вывела. После больницы, они сами ушли. Кожа стала как полотно белое. Я даже загорать нормально не могу.
— Веснушки твои тогда видел. Прикинь. Никогда на девчонках не залипал. А на тебе залип. И вот тут услышал ваш тусняк у озера. Еще там не оборудовано все было. Вы точно как дикари. И пили из горлышка что-то крепкое.
— Водку. Мы тогда эксперимент проводили. Кто быстрее отключится. И косяк курили. Стас кажется у отца стащил. Он за это потом получил по полной от отца. Но все равно не верю, что тогда это был ты.
— Вам было по 12! Тебя никогда не пороли?
— Ой, вот ты точно не нуди, Соболев! Я хоть не трахалась по всем углам, и не раскидывалась трусами.
Она спрыгнула с капота, и Дима ухватил ее за плечи.
— Ты бродила одна по лесу! Под дождем! Танцевала! Господь всемогущий, как ты танцевала тогда! Обезумившая малолетняя стриптизерша! Скинула шорты и попыталась в воду прыгнуть!
— Ты меня остановил?
— Выловил за волосы! Ты отшвырнула меня. Удивлялся еще, откуда сила в таком скелетообразном!
— А потом? — она потерла виски. Ведь забыла уже почти. А тогда, в самом деле решила, что это просто сон. — И ничего не сказал? Почему ты никогда ничего не говорил о таком?!
— Да есть ли смысл в разговорах? Элли. Ты меня поцеловала. Улыбнулась своими развратными губами, сверкнула безумно красивыми глазами, в 12 лет! разозлился я тогда сильно! Потому что в таком состоянии легко могла нырнуть и не всплыть.
— Вот какая я нехорошая была с самых ранних лет. Испугался, значит. И это все?
— Я не я, если оставлю последнее слово не за собой! Я тебя подхватил на руки и отнес в гостевой домик. А там. Сама понимаешь. Не удержался. Педофилом себя ощутил потом. Но устоять не смог. Ты кусала свои губы. И улыбалась. А потом своим голоском пропела:
— Красивый ты, поцелуешь еще?
— Я так сказала?
— Сказала. И я поцеловал. И это был не просто поцелуй. Я тогда очень хотел сорвать твои симпатичные трусики с утенком и сделать женщиной.
— Уф! Вот это меня огорошил.
Она спрятала лицо в ладонях. И покраснела.
— Эй! Я же просто поцеловал. И уложил спать.
— Ты уснул со мной.
— Значит помнишь?
— Нет. Мне София рассказала, что из домика тогда утром кто-то вышел. Я так и не узнала кто. Не спрашивала. Никто не говорил. Эта история забылась давно. Но теперь ты нарисовал ее совсем в ином свете. И мне снились сны. Все то, что рассказал, я думала это был сон! И никогда не понимала, кто же мне так упорно снится!
— Элли, ты тогда мне кое-что сказала.
— Я могла говорить?
— Очень не просто было слова разобрать. Но ты сказала, семья это наша сила!
— Зачем?
— Я же мстил отцу. И был там только ради мести. Сказал. И после того, как поцеловал тебя, все изменил. Сдал тех, кто подталкивал меня на это. Сам сдал. Прикольно да? Саульская, конечно, хорошего пенделя выписала. Но твой поцелуй и слова основным толчком стали!
— Значит, я делаю тебя лучше?
— Милая, ты делаешь меня живым! Выходи за меня. — он сам не много обалдел от собственных слов. Глаза потемнели. Пальцы сжали плечики Элины. Смотрел неотрывно, изучая каждую черточку. Запоминая. Впитывая. Наслаждаясь. Ее сбившимся дыханием. Изумлением.
— Нет. — мотнула головой. В глазах сплошное удивление и непонимание. — Шутишь? Не надо выстраиваться в ряд банальных поступков. Лишь потому что я тут немного тебе пожаловалась. Не надо, Дима.
— Я не умею шутить. Сама говорила. Он говорил это из самого сердца. Более чем серьезно. И уж никак не ожидал от нее хмурой усмешки.
— Вообще, Дим, ты оригинал тот еще! Ну, кто предложение на кладбище делает?