— Дима мой муж! А свое я не привыкла отдавать или делиться! Диму любить нельзя. Он животное. Хоть и спасал тебя. Много раз спасал. Сегодня не спасет. В тюряге твой Димочка. И виновата в этом только ты! Поняла?! Он опять к моему отцу полез. Из-за тебя, гадина! Шлюха подзаборная! Но ничего. Тебя прикончу. А Дима вернется. И я как законная жена буду его ждать. А Андрея смогу захомутать. Буду строить из себя несчастную жену. Андрея пожалеть надо будет. И Дима пострадает немного. Классно я придумала! И чего ты не сдохла в той аварии!
— Это была ты?!
— А кто еще! Если надо всех рядом с тобой похороню! Оставь этот мир мне! Поняла! Я ребенка рожу Диме! Он мой! — удушающе агрессивный взгляд. И полное энергетическое отвращение. Не просто ненависть или злоба. Нечто более глубокое, адски откровенное и темное витало в воздухе.
— Ты сама не слышишь что несешь! — значит Тобольский дочь покрывал. И спасал Элину от нее. Он ничего не сможет сделать с Алиной. Она же его дочь!
— Ты залезла в такую задницу, что даже не подозреваешь о ее вонючей среде! Мой папаша тот еще Синяя борода. — она откинула от себя Элину и подошла к окну. — вставай. Уведу тебя из этого дома. Скину с обрыва. Или все же хочешь с Дорном поиграть?
Элина медленно поднялась, натягивая на себя одеяло. Но ноги отказывались слушать. Медленно по стене сползла на пол. Теперь укрытая тонкой тканью.
— Что тебе от меня надо, Алина? Ты равняешь наши жизни там, где нельзя их сравнить!
— Знаешь, как отец на матери женился? Изнасиловал. Драл ее как козу на сеновале. А потом пришел к родителям и заявил, что хочет жениться. Она от него удирала. Да. Мать моя была обычной деревенской пастушкой. Жила на ферме. Представляешь? Вот такой у меня отец. Любит то, что ему не поддается.
— Мне ничего не нужно от вашей семьи. — Элина все же поднялась на ноги. Оглянулась. В голове странный шум. В глазах туман. Надо покурить. Собака опять тихо зарычала. На что Алина лишь хихикнула и сделала ему знак рукой. Дорн отошел к самой двери и лег на пороге. Неотрывно наблюдая за Элиной. — убери собаку. Мы же вполне нормально разговариваем.
— Дорн это мой убедительный довод. И так, ничего не желаешь от нашей семьи. Сначала муж из больницы к тебе умчался. А теперь нашла тебя в постели, в доме моего отца. В доме, о котором никто в городе не знает.
Элина распахнула окно. Оглянулась. Возле кровати на тумбочке разложена одежда. Не та, что была вчера. Приталенная бирюзовая рубашка. Брюки из плотного шелка. Белье. Обувь и шкатулки, с аксессуарами. Алина тоже внимательно разглядывала вещи.
— Заботливый у меня папочка. Обо мне он так никогда не заботился. Всегда отделывался хорошей суммой на карту. Одевайся.
— Я с тобой никуда не пойду. Хочешь скормить меня собаке, вперед. — Элина накинула рубашку на голое тело. Она оказалась оверсайз. Стильная, необычный покрой. Но смотрелась интересно на фигуре. Ко всему наряду прилагался широкий кожаный пояс. Это скрыло бы лишний объем. А сейчас такая вещь оказалась кстати.
Элина села на подоконник и закурила.
— Не кури! Меня стошнит!
— Это ты ко мне пришла. Мне надо покурить. — Элина смотрела на обрыв за окном. А это был именно обрыв. Дом находился в полном уединении, среди лесного массива. На возвышении.
— Сука. Папаша и тебя прикончит. Моя мать ему в итоге быстро надоела. И как только родила меня, оказалась за бортом.
— Что это значит?
— Утонула. Уж не знаю как, но утонула.
— И ты не пыталась выяснить?
— Зачем? Это ты лезешь, куда не надо. Но не в этом вся суть моих рассказов, Элина. Мать моя была красоткой. — блондинка выжидающе смотрела на курящую Элину. И конечно та обернулась, услышав паузу. Взгляды встретились. Она понимала, что собирается сообщить нечто очень важное, — рыжеволосая. С зелеными глазами. — намек на то, что Элина лишь отражение прошлого.
— И что?
— Он никогда не встречался ни с кем. В его жизни не было женщин. Только я. Его дочь! А ты! Как повторение моей матери! Поняла? Ты всегда и везде лишь замена!
— Тогда зачем меня убивать? Поиграет Сергей, и утопит меня. Так же. Чего ты тогда бесишься?! Гормоны играют?! Только я ж сопротивляться буду. Не боишься свой козырь потерять?! — и посмотрела на округлившийся животик. — или он не известно от кого? Дима ни при чем?!
Вот тут Алина вскочила. В два прыжка оказалась рядом. И толкнула Элину.
С места сорвался доберман, громко залаял. В комнату открылась дверь. И вошел Тобольский.
Элина вывалилась бы из окна. Если бы не вошедший. Он подхватил девушку на руки. Прижал к себе. Крепко. Так что ее кости хрустнули. А она почти теряла сознание. От лая. От воспоминаний. От всего, что творилось вокруг.