Юра, в конце концов, все же угомонился, а я, слушая его равномерное дыхание, тихонько плакала в подушку. Ну, зачем он мне это сказал? Ведь после такого признания уйти почти не возможно. А с другой стороны он ни разу не заговорил о нашем совместном будущем, даже в шутку. Да и это признание было сделано мне спящей. Возможно именно для того, чтобы я его никогда так и не услышала? Поняв, что еще немного и разрыдаюсь в голос, тихонько выползла из-под мужской руки и со всей осторожностью, на которую была способна, оделась и покинула коттедж, ставший на эту неделю прибежищем моего счастья. Писать прощальную записку, объясняя причины своего ухода, я не хотела, но просто взять и исчезнуть, совсем ничего не сказав, было тоже как-то не по-человечески. Поэтому на зеркале, висящем в прихожей, вывела губной помадой «Спасибо» и, удовлетворившись сделанным, в бешеном темпе понеслась к собственному пансионату.
Вещи были собраны еще накануне, кастелянша тоже предупреждена, в котором часу я собираюсь сдавать ключ, так что с этим проблем не возникло. Как и с тем, чтобы найти нужный автобус. Сидя у окна и украдкой вытирая слезы, я больше всего на свете боялась и в то же время где-то глубоко в душе надеялась, что вот-вот позвонит мобильный и такой родной и любимый голос спросит:
- Даш, ты где? - ведь мой номер у него есть.
Но он так и не позвонил.
***
На съемную квартиру я вернулась почти на сутки раньше Жени, и, бросив в дверях неразобранную сумку, позволила себе наконец-то разрыдаться. Слезы лились нескончаемым потоком, я выла от безысходности и одиночества, но ни разу не пожалела о произошедшем. Ибо прав был Макиавелли лучше сокрушаться о содеянном, чем сожалеть об упущенном. Приехавшую утром сестру встретила с опухшими от долгих слез глазами и красным сопливым носом. И вновь мы сидели на диване, и вновь Женя обнимала меня и как маленькую гладила по головке, вот только в этот раз она не обещала, что все в итоге будет хорошо. И я была ей за это благодарна.
Скатится в затяжную депрессию, мне не позволил тот простой факт, что до вручения дипломов оставался всего день. А поскольку костюмами нам хватило ума озаботиться еще до поездки, то его мы с Женькой потратили на себя любимых. Посещение парикмахера и косметолога всегда благотворно сказываются на женском настроении. Так что к вечеру я уже даже была способна улыбаться, ну а то, что улыбка немного походила на оскал, мелочи не стоящие внимания. В конце концов, это было мое решение, причем решение обдуманное и осознанное, так что нечего теперь сырость разводить.
К нашему огромному счастью собственно вручение дипломов назначили на девять утра, а поскольку ни ректор, ни декан растекаться мыслью по древу особо не стали, то уже через пару часов мы все получили наконец-то в руки заветные корочки. Весь наш поток дружной гурьбой высыпал на крыльцо университета только для того, чтобы тут же разбежаться в разные стороны. До начала вечеринки оставалось всего несколько часов, и каждый хотел провести их с максимальной пользой.
Взявшись за плечики, на которых висел мой тщательно отутюженный костюмчик, я вдруг задумалась о том, а почему собственно, его продавали в магазине для взрослых.
- Слушай Жень, а ведь этот наряд шили на кого-то твоего роста.
- Да с чего ты взяла?
- Ну как с чего. Ты где его купила?
- В секс-шопе. Вот только не начинай опять, - всполошилась сестра.
- Да я не об этом. Просто представила, какой длинны вот это, - я поправила пышную юбочку платья, - будет на тебе.
Женька бросила на меня оценивающий взгляд, ее глаза опасно блеснули, а дальше последовало вполне прогнозируемое:
- Дай померить.
Конечно же я дала. И когда сестренка выплыла в нем пред мои ясные очи у меня вопросов больше не осталось. Если в моем случае, корсет грудь не только поддерживал, но и частично перекрывал, то с Женькиным ростом ему на последнее длины явно не хватало. Шнуровку на блузочке сестричке тоже пришлось распустить, и теперь ее прелести грозили вывалиться на всеобщее обозрение при любом неосторожном движении. Про длину юбки лучше вообще промолчать, ее еле-еле хватило, чтобы срам прикрыть.
- Значит так, деньги я с тебя за него верну. - Довольная сестричка так и продолжала крутиться перед зеркалом. - Будем считать, что я платье тебе на прокат дала. А после вечеринки вернешь.