Рыжий упрямец молчал. Мужчина помассировал переносицу, тоже помолчал какое-то время и заговорил вновь, пытаясь избавиться от чувства неловкости:
- Помнишь, госпожа Одезри велела тебе играть с близнецами. Пойдём, поищем их?
Хин закрыл уши ладонями. Тадонг выставил перед собой руки в примирительном жесте и вновь оглянулся на крепость. Няню он там не увидел.
Двор пересекли три стражника в набедренных повязках и скрылись под навесом у стены. Дозорный громко храпел в тени. Тадонг изнывал от скуки и палящего Солнца. Он вновь посмотрел на Хина: мальчишка сильно потел в тёплом костюме [3], но не уходил с солнцепёка. "У него точно не всё хорошо с головой", - мужчина взял юного Одезри за руку и отвёл в тень стены. Хин не сопротивлялся, но по-прежнему молчал и вновь застыл без движения, как только они остановились. Тадонгу стало не по себе, и тут, наконец, из крепости вышла молодая девушка в длинной белой рубашке служанки.
- Ну, Хин, - радостно провозгласил летень, торопясь уйти, - вот твоя няня. Она о тебе позаботится.
- Меми, - тихо пробормотал мальчишка, разглядывая себя в тусклое овальное зеркало, - почему я не могу одеться как остальные дети?
Служанка весело улыбнулась и затараторила:
- Как же можно, господин Одезри! Вы посмотрите на ваших гостей - двух наследников уана Марбе. Они - не то, что остальные, и одеваются поэтому иначе. Так же и вы.
Хин, хмурясь, повернулся боком. В одежде, которую так нахваливал Тадонг, не было ничего красивого. Из-за неё казалось, что живот большой и выпуклый, а ноги выше колен - раздуты. Чулки и подвязки мальчишка втайне ненавидел - ноги из-за этой пакости уставали, даже если он просто сидел, а коли надеть ещё туфли… Нет, это была не одежда, а орудия пыток.
- И совсем не так же, Меми, - грустно сказал он, насмотревшись на уродливый силуэт. - Они благородные, а я нет. Разве я не должен носить то же, что и люди в деревне? Они такие красивые: стройные, лёгкие. Я даже Вельрику не могу догнать.
Хин досадливо пнул туфли на каблуках, а служанка почему-то рассмеялась.
- Им хорошо так под небом бегать, - она подняла туфли и поставила их перед мальчишкой. - А вам зачем в бальной зале? Там нужна другая красота.
"Какая же это красота?" - молча спросил у зеркала Хин. Меми приняла его молчание за согласие и защебетала:
- Надевайте ваши туфельки, а я вам помогу с беретом.
- Нет! - вырвалось у мальчишки.
Служанка весело приподняла брови:
- Да будет вам, господин Одезри. Госпоже он очень нравится.
- Пусть сама его и носит, - пробурчал Хин. - Он смешной.
- Ну, так вы улыбайтесь, - посоветовала Меми и с удовольствием взяла в руки маленькую бархатную шапку.
- Пожалуйста! - взмолился мальчишка.
- Сожалею, - улыбаясь, няня пристроила берет на рыжих волосах и закрепила четырьмя шпильками. - Вы же хотите порадовать госпожу?
Хин опустил голову.
- А теперь я должен играть с этими благородными?
- Правильно, - улыбнулась Меми.
Мальчишка поплёлся к выходу из комнаты.
Близнецы, вооружившись обломками деревянного камня, увлечённо выковыривали булыжник из дорожки во дворе. Хин пошёл к ним, чувствуя спиной одобрительный и весёлый взгляд няни.
- Зачем вы это делаете? - спросил он, останавливаясь рядом.
Один из близнецов засмеялся.
- Смотри-ка, хозяин нашёлся, - сказал он второму.
Второй не ответил, полностью сосредоточенный на своём занятии.
- Чего тебе надо? - грубо спросил у Хина первый, и почему-то приветливо улыбнулся.
Одезри некоторое время молча разглядывал нахала - тот напоминал весёлого духа Солнца и даже в нелепом наряде не казался смешным.
- Вы портите дорожку, - наконец, хмуро заметил он. - Если вытащить такой большой камень, колесо застрянет.
"Дух" снова засмеялся.
- Ну, ты даёшь, - сказал он. - Тоже мне сэррин нашёлся. Оглядись, умник, у вас половины камней не хватает.
Хин не нашёлся с ответом и растерянно переступил на месте. "Дух" капризно надул губы и потянул за рукав второго близнеца.
- Лодак, скажи ему, пусть отстанет.
Хин ожидал, что второй огрызнётся: "Сам скажи", но тот поднял голову и совсем как взрослый - бесцеремонно и деловито - осмотрел Одезри с головы до ног.
- Да он и сам сейчас уйдёт, - заключил второй близнец.
Его слова разозлили Хина, и он потребовал:
- Оставьте камень!
- Ещё чего! - с милым видом возмутился "дух". - Лодак, скажи ему.
- Нас двое, а ты один, - как его и просили, сказал второй близнец. - Впрочем, может ты из тех, кто побежит звать отца?
- У него нет отца, - "дух" пихнул брата под бок.
- Откуда мне было знать, - отмахнулся Лодак. - Я учил родословные, но что-то не припомню там… - он поднял глаза на Хина. - Как там твоё имя рода?
- Одезри! - вмешался "дух". - Но это не имя рода. Он не благородный.
- Да? - живо спросил Лодак. - Какой конфуз. А разодет-то! Что за времена: всякий рядится уаном.
Близнецы захохотали. Хин угрюмо смотрел на камень, который они выкапывали.
- Ты ещё здесь? - весело улыбнулся "дух", отсмеявшись.
- Мать велела мне с вами играть, - мрачно ответил Хин. - Так что я не уйду.
Близнецы переглянулись.
- Какой послушный сын, - усмехнулся Лодак. - Тогда развлеки нас.
- Да, да, развлеки, злюка, - захлопал в ладоши "дух".
- Придумай игру, - предложил второй близнец.
Хин повёл их на стену - сторожевой даже не проснулся - остановился у зубцов, встал на носочки и указал рукой на горизонт.
- На самом деле, - сказал он, - я не здесь. Я - там, на свободе. И я не человек, я - птица. Я могу улететь, куда захочу. Я могу увидеть весь мир. Я чувствую ветер на своих перьях, я чувствую Солнце, и я вижу…
3
Одежда горожан и благородных Лета: пышные штаны до колен, прочно связанные чулки, рубашка и вамс. И, само собой, перчатки.