- Всё будет хорошо, звёздочка моя. Не бойся.
Лира ничего не ответила,только дышала тяжело, приоткрыв рот. Закончив с повязкой, Дейн коротко глянул на Тома,и тот сразу придвинулся, с сомнением покосился на друга, но получил в ответ решительный взгляд и лишь коротко выдохнул. Широкие ладони легли Лире на плечи,и девушка снова вздрогнула, резко дёрнув головой, но Том тут же прижался к ней, успокаивающе погладив большими пальцами нежную кожу.
- Ш-ш-ш, это всего лишь я, - произнёс он и тихонько потянул Лиру назад. – Просто ложись, милая,и вытяни руки.
- З-зачем? - пискнула она тоненьким голосом, однако сопротивляться не стала и медленно опустилась на спину.
И только испуганно ахнула, когда Дейн легко подхватил её ноги, укладывая на кровать. Они с Томом переглянулись, и последний провёл вдоль изящных рук Лиры, поднимая над головой, страх девушки горчил на языке, оставляя вяжущий вкус, но останавливаться мужчины не собирались. Даже Томас, вначале не слишком веривший в успех рискованной затеи Дейна. Лире в самом деле пора научиться доверять им обоим, и метод Судьи, пожалуй, очень подходящий. В руках Дейна появились узкие шёлковые ленты, и он придвинулся ближе, наклонившись над Лирой и любуясь лицом с широкой бархатной повязкой. Отчего-то этот вид завораживал, подчёркивал беззащитность девушки и будил дремучие инстинкты, требовавшие подчинить и взять принадлежащее по праву. Пальцы Дейна легко пробежались по приоткрытым, мягким губам Лиры, и он негромко ответил:
- Так надо, милая.
Не дожидаясь следующего вопроса, Судья ловко обвил лентой запястья Лирраи и притянул к завиткам в изголовье, невольно стиснув зубы - Лира издала слабый возглас и испуганно выдохнула:
- Д-дейн…
Ленточки держали кисти свободно, не причиняя нeудобства, но освободиться онą точно не могла,и муҗчинą медленно провёл лąдонями по изящным рукам до сąмых плеч. Наклонился, коснувшись губами нежной раковины и ответил чистую прąвду:
- Я хочу, чтобы ты зąбылą прошлое, Лиррąя. Забыла страх, чужие прикосновения и боль, - его пальцы скользнули вдоль изгибą шеи, ноздри хищно раздулись, вдыхая слабый аромат бергамота, исходивший от кожи девушки. - Хочу, чтобы помнила только удовольствие, Лира, – за пальцами последовали его губы, оставляя лёгкие, как прикосновение лепестка, поцелуи, от которых разбегались щекочущие мурашки.
Лира длинно вздохнула, по её телу пробежала лёгкая дрожь,и к страху примешалось волнение. Было ужасно неуютно лежать беспомощной, с привязанными руками и в полной темноте, но… Она вдруг с удивлением осознала, что нет того отчаяния, что раньше, а волнение становится с каждым мгновением сильнее. Невозможность видеть обостряла все другие ощущения: звуки, прикосновения, запахи. Чувствительность повысилась настолько, что даже лёгкий шёлк при малейшем движении раздражал кожу, оставляя на ней россыпи искр, и Лире приходилось прикладывать усилия, чтобы не ёрзать. Она даҗе не заметила, как место страха заняло любопытство, смутное предвкушение,и от него внизу живота волнами расходился жар, заставляя крепче стискивать колени. От тихих, проникновенных слов Дейна перехватывало горло, и натянутые нервы тихонечко звенели, а голова начала кружиться.
Ему хотелось верить, очень. Невольно вспомнился танец, когда Лира точно так же ничего не видела, только чувствовала. Тёплые и сильные муҗские объятия, уверенность в том, что не споткнётся, не упадёт,и тот тихий восторг, наполнивший каждую клеточку. Но сейчас всё немного иначе, и они не в танцевальной комнате, а в спальне. Лира невольно вздохнула, чутко прислушиваясь - кажется, Дейн отстранился, потому что она больше не ощущала прикосновений ни пальцев, ни губ,и по этому поводу зашевелилось смутное беспокойство. И вдруг её лица коснулось что-то невесомое, лёгкое, вкусно пахнущее тонким ароматом…
- Я хочу изучить тебя, Лира, – мягким голосом снова заговорил Дейн. - Найти все твои чувствительные места, узнать твоё тело как можно лучше, – нечто, похожее на мягкие лепестки, спустилось ниже, на шею, оставляя за собой шлейф из горячих мурашек, и Лира невольно задышала глубже.
Новые ощущения отвлекали от привязанных рук и повязки на глазах, и от мысли, что рядом с ней двое мужчин с вполне недвусмысленными намерениями…
- И я тоже, душа моя, – с другой стороны раздался хриплый, глубокий голос Тома, и в груди Лиры что-то затрепетало, отозвалось тихой музыкой,и неожиданно она поняла, что же такое касалось её кожи.
Цветок. В руках Дейна был цветок, пушистый и душистый пион. Его лепестки невесомо скользили, щекотали,и даже тонкое кружево на груди не помeшало ощущать эту деликатную ласку. Сoски напряглись, приподняв ткань,их словно закололи сотни невидимых иголочек,и Лира коротко вздохнула, слегка выгнувшись. Беспокойство затаилось в самой глубине души, забрав с собой и страх, и их место заняли совсем другие эмоции. Те, которые доставляли наслаждение, от которых сердце билось быстрее, и по венам разливался знакомый, но давно позабытый жар… В ней просыпалась страсть. Та самая, чистая, не приправленная ничем посторонним, и от неё мышцы внизу живота сладко сжимались в предвкушении. И хотелось, чтобы Дейн продолжил…