- Не говори ерунды. По правде, я бы не хотела, чтобы вы с Керком были вместе. Мне, конечно, от этого были бы одни плюсы, а вот тебя он вряд ли бы сделал счастливой. Так что не переживай.
В этот момент в дверь комнаты осторожно постучали и заглянул Эрнест собственной персоной. Он уже переоделся в сухие брюки и рубашку и держал в руках полотенце и теплый халат, - Эмили, держи, вытрись и переоденься, пожалуйста, а то еще простудишься, - он протянул ей вещи.
Эмили благодарно улыбнулась, накидывая на плечи сперва мягкое, пушистое полотенце, а потом халат. Переодеться, конечно, хотелось, но у Бекки был такой кислый вид, что она просто не знала, что делать.
- Эрнест, ты же не выдашь Бекки против ее воли? - Эмили пошла ва-банк.
- Что? - Эрнест недоуменно посмотрел сначала на жену, а потом на ее сестру, - с чего вы это взяли? Считаете меня тираном и деспотом? Да уж... не ожидал такого...
Эмили рассмеялась, разводя руками и всем видом показывая, что она тут совершенно не при чем.
Бекки же выглядела очень хмуро и даже не попыталась улыбнуться, чтобы смягчить ситуацию.
- Бекки, в чем дело? - устало спросил Эрнест, хотелось забрать жену и утащить ее в постель, чтобы согреть и не только... но, он заткнул свои мысли и сосредоточился на младшей сестре, - что стряслось?
Несколько секунд Бекки смотрела на него, не говоря ни слова, а потом словно в ней открылся фонтан, потекли слезы.
Эмили, оказалась совершенно не готова к такому, так что уж говорить об Эрнесте. Они ошалело переглянулись, когда Бекки повисла на шее Эрнеста и всхлипывая, начала что-то бормотать про то, что мама недовольна, что все ужасно и она, скорее всего, просто покончит с собой.
Глядя поверх головы сестры, Эмили все еще недоумевала, но в глубине души была готова придушить этого несчастного. И уж если это Керк...
Эрнест гладил ее по спине и шептал какие-то успокаивающие слова, обещая, что все будет хорошо и он решит для нее любую проблему, только для начала ей нужно рассказать в чем дело, потому что иначе он просто не знает, что он должен делать...
Эмили смотрела на них и внезапно снова поймала себя на том, что Бекки стоило влюбиться в Эрнеста, ведь он такой замечательный. Но если раньше эта мысль казалась само-собой разумеющимся, ведь она всегда хотела лучшего для Бекки, то сегодня, неожиданно для самой себя, это показалось не лучшей идеей.
Эмили нахмурилась, пытаясь осознать это открытие и то, что она совершенно не хочет, чтобы ее муж принадлежал кому-то еще. В голове, как назло, всплыли все сцены, где они оказывались в большой компании, и Эмили нахмурилась еще сильнее.
Потому что пока она была увлечена мыслями о Фрэнке, вокруг ее мужа постоянно крутились какие-то женщины. И только сейчас она поняла, что их было достаточно много. И юные девицы на выданье, и замужние дамы и даже вдовы, которым стоило думать об усопшем.
Эмили хмыкнула, прогоняя от себя видение, как Дороти Майклс, вдова Дика, которого она знала с детства и который был дружен с ее родителями, сидела на диване с Эрнестом и что-то проникновенно рассказывала.
При этом она брала ее мужа за руку и прижимала к своей необъятной груди. И это при том, что ее усопшему супругу был лет 50, а самой Дороти было чуть больше 25. Эмили попыталась вспомнить, как вел себя Эрнест, но это ускользало. Но, черт побери, какое она имела право прикасаться к нему!?
Продолжая всхлипывать, Бекки повернулась было к сестре, чтобы начать свой рассказ, но тут же осеклась.
Глаза Эмили потемнели от злости и Бекки отлично знала, что когда сестра в таком состоянии, то говорить с ней о чем-либо может быть очень опасно. Естественно, не зная о мыслях Эмили, девушка приняла это на свой счёт, решив, что сестра недовольна ей и зарыдала сильнее.
Эрнест не умел успокаивать плачущих людей и уж тем более женщин и девушек, поэтому, когда Бекки зарыдала сильнее, он растеряно посмотрел на жену, но ее взгляд не сулил ничего хорошего и, разумеется, Арден подумал, что супруга недовольна им.
Он чуть отстранил Бекки от себя и аккуратно встряхнул за плечи, - прекрати устраивать тут ниагарский водопад и расскажи уже наконец, в чем дело, - строго велел он.
Бекки ошарашенно смотрела на Эрнеста, который до этой минуты никогда не обращался с ней таким образом, но реветь перестала.
Эмили, пытающаяся победить свою злость отметила, что даже заплаканная Бекки выглядит невероятно милой и беззащитной.
Похоже умение красиво плакать передалось ей от матери, сама же Эмили не унаследовала такого и предпочитала не плакать в присутствии молодых людей, дабы те не изменили своего мнения о ее красоте.