Его голос тихий, почти шепот. Но мотив, и ритм он улавливает. Убаюкивает. Элина повернула лицо так, что их губы почти соприкоснулись. Андрей не тот, кто заслуживает ложь. Но именно ему, глядя в глаза, сложнее всего произносить то, что даже мысленно распирает мозг!
— Он целовал меня. — сделала паузу. Вдох. Выдох. Кажется, и лодка покачнулась. Или это мир закружился вокруг, — А ты? Захочешь целовать мои губы после его поцелуя? — Андрей вздрогнул. И она почувствовала, как дрожь пробежала от него к ней и наоборот.
— Ты была против? — что он хотел услышать в тот момент. Андрей вздрогнул. Как от удара. Одна фраза. И такая тишина. Только их сердца грохочут. Его глаза умоляли — соври мне. Ее взгляд обещал лишь правду.
— Скорее нет, чем да.
— Если тебе придется сделать выбор?
— Я не имею такого права.
— Имеешь. И выбирать придется тебе.
— Я не умею любить.
— Умеешь. Потому что любишь. А кого, и насколько сильно, знаешь только ты.
— Между вами двумя меня не будет. Никогда.
Андрей положил ладонь на ее голову и притянул так, чтобы коснуться губ губами. Языком прошелся по нежной коже. Целовал, ласкал и пил эту нежность. Он понимал, что любить и терять — это неизбежность. Сердце разрывалось на части. Зажмурил глаза так, что вместо темноты замелькали светлые блики. Впился в ее рот сильнее. Яростнее. Словно это последний раз. Словно от этого вообще зависит все!!!
16
Грохот музыки оглушал. Уже вечерело. Дом Соболевых заливали вспышки ярких софитов. Соседские детки почти все в сборе. Так что проблем от громкости не будет! Элина рассматривала себя в зеркале. Она все еще была дома и не решалась выйти из комнаты. Сердце бухало в груди. Коснулась своих губ. После вчерашней ночи они все еще слегка припухшие. Выбор? Она запуталась? Или все же четко осознает происходящее? Она отказалась от создания семьи и что? Бросаться во все тяжкие не собиралась. Ее мужчина это Андрей. Ее сила, поддержка и радость. Ради Андрея она смогла бы бороться с собой. Дима лишь усиливает эту уверенность, что пора действовать! Дима слишком напирает и развращает. Превратиться в зависимую фурию она не хотела. Потому что в Андрее она уверена полностью! А Дима! Не способен быть с кем-то в отношениях! Вереницы его любовниц! Да вопли Лизы в то утро уже говорили о многом! Она другая. Дима играет с ней. Просто забавляется. Но зачем? Позлить брата? Это слишком мелко для размаха. Тогда что.
С сестрой тема тайных отношений пока висела тяжелым молотом над головой. По обоюдному согласию решили молчать. Пока. Элина собиралась вразумить сестру и хорошенько ее отчитать! А вот теперь понимала, что возможно хорошая взбучка нужна ей самой! И да, советов и разговоров с сестрой очень не хватало именно сейчас.
София заплела ей плотные косы на макушке. Под строгим руководством Ренаты. Мама всегда слишком радовалась, когда вся семья в сборе. Красивая прическа получилась. Но некоторые пряди упрямой пружинкой падали на скулы. Прозрачная, вязаная туника нежно голубого цвета. Плетеная ткань скрывала уродливый шрам и татуировку. Лишь слегка проглядывали черные узоры. А под ней три треугольника темно-синего бикини. Элина не стеснялась своего стройного тела. Не боялась его показать. Сегодня было иначе. Хотелось напялить слитный купальник. Но нет. Тунику она все равно не собирается снимать. Июнь, а уже стоит жара. Бассейн у Соболевых огромный. Но нет. Купаться она не станет. Ни за что. Может, Дима не сможет приехать.
Вспомнила взгляд Димы. Он смотрел на ее грудь, бедра, ноги. Словно раздевал. Он трогал ее. Оставляя следы-ожоги. И сейчас, лишь от воспоминания его взгляда, соски превратились в твердый бусины. Внизу живота потеплело. Элина рукой прошлась по своему телу. Изогнулась. Тут же посмотрела на себя и укоризненно махнула рукой.
Вышла из комнаты. Нашла свою маму в любимом розарии. Рената что-то подпевала себе под нос, уткнувшись в очередной горшок с землей. Обернулась и улыбнулась дочери.
— Милая, ты дома! Я думала, ты уже у Соболевых! — она вытянула перед собой руки в перчатках, с темными от земли пальцами.
— Мамуль, люблю тебя, — Элина сама обняла мать. И та сделала тоже самое, стараясь не запачкать красивую тунику.
— Дочь, у тебя все хорошо? Ты сегодня с Андрюшей вернулась? Вы поссорились? Ну что же личико такое печальное? Смотри, какая ты красавица!
— Мама, покажи мне свой новый цветок. Папа говорил, ты в восторге!
— Элиночка, скажи, ты на самом деле с Димой уезжала? Он тебя не обидел?
— Мам, правда. Мы во многом были не правы. Дима взрослый. Он не так уж весело живет. Работает постоянно. И знаешь, он лучше, чем мы себе представляли. — после этих слов Рената внимательнее посмотрела на дочь. Сняла перчатки и подошла ближе. Элина прикусила губу, словно сама неожидала этих слов.
— Я никогда и не считала его плохим. Он умеет, понимаешь, видеть только плохое. И скорее всего среди его окружения мало тех, кто умеет украшать жизнь. Элина, ты совершенно отличаешься от своих подруг. И Дима не дурак, чтобы не видеть этого.
— Нет, мамуль. Дело вовсе не во мне! Он сам по себе хороший. Но почему то очень часто претворяется плохим.
— Беги! Веселись! Софи уже умчалась к соседям! Там весело! Развейся!
Дима прошел мимо суетящихся рабочих. В доме Соболевых готовили не слабую такую вечеринку. Есть ли у него настроение? Да! Сука! Блять! Он готов повеселиться! А лучше устроить очередные разборки с отцом! Все внутри кипит необъяснимой яростью! Зачем он здесь?! Зачем?! Вернуться в свою квартиру и все! Но нет! Притащился в этот дом. Разделся, кидая вещи куда попало. Принял душ. За окном уже тихо играла музыка. Здесь рыжая ведьма под надзором! И Тобольский только здесь не протянет свои корявые клешни! Взял телефон и набрал номер:
— Есть сегодня бой?!
— Демон, ты чего?! Какой бой! Ты ж вроде как соскочил!
— Я тебе отчет давал? Нянюшка еб. я! Когда?!
— Не кипятись! Завтра. Все как обычно.
— Ставки?
— Все как ты любишь, Демон!
Он бросил телефон и понял, что в комнате не один. Диана. Высокомерная старая сучка. Его злость теперь переключилась на вошедшую. Она в легком халатике. Почти голая. Он уже видел ее голой. Мерзкая тетка. Так он думал впервые же день знакомства с этой дамой. Ему было 10 лет. До сих пор Диму разрывало на части от мысли, что отец оставил жену ради вот ЭТОЙ! Не просто оставил, бросил в один из самых сложных периодов жизни!
Молча скользнул по вошедшей взглядом, словно ее нет!
— Ну же, мальчик, нежнее надо с мамой. — от ее низкого прокуренного голоса резало слух.
— Иди на хуй.
Она встала рядом. Совсем близко. И длинными ногтями прошлась по влажной спине.
— Такой сильный. Красивый. Опять бои без правил?! Денег не хватает? Или острых впечатлений?
— Ты че глухая? Свалила из моей комнаты! — ей давно пора устроить хорошую такую трепку. И она провоцирует его неспроста. Вот только не при таком скоплении народа. У всех на глазах он может от отца оплеухи получать, но убивать эту наркоманку бесполезную не стоит!
— Димочка, милый мальчик, ты же заявил, что здесь не твой дом. Значит и комната не твоя. Скучно в этом тереме. — она кружила вокруг и желание вывернуть ей руки все возрастало, — Я тут краем уха услышала кое-что, и мне это не нравится.
— Может свои сиськи отвисшие спрячешь для начала.
— Какой ты грубый. Я же в купальнике. Вечеринка у бассейна.
— Я уже одной шлюшке объяснил ситуацию. Думаю, тебе тоже донесу,
— Ты про нашу рыженькую соседку? Шлюшка, да еще какая! — Диана прекрасно понимала, что он не Элину имел ввиду, и все же шла напролом, ворковала, — Милая девочка. Замуж ей пора. А то нагуляет чего-нибудь! Родители переживать будут. — Дима даже не дернулся, хотя внутри все собралось в тугую пружину. Эти уроды считают себя очень умными, и пробивают его на эмоции в отношении Элины. Сейчас в словах Дианы явно проглядывается любопытство. Тобольский старается. Прощупывает там, где слабо! Тобольский любыми способами выдергивает главные ниточки. И даже не представляет, насколько он близок к тому, чтобы отхватит нормальный такой Оверхенд. (Оверхенд. Этот прием часто называют самым сильным и мощным приемом в боксе. Данный удар является смесью хука и кросса (по дуге над руками соперника) и наносится четко в голову.)