Она наклонилась над ним и коснулась губами его шеи, затем начала спускаться ниже, на грудь. А руки тем временем гладили его живот. Рэна прикрывала глаза, наслаждаясь собственными движениями. Она впервые сама изучала его тело, следила за его реакцией и запоминала. Было так непривычно и оттого сладко.
Насладившись этим ощущением, она выпрямилась и начла стягивать с него брюки. Тир же положил руки ей на плечи и заскользил пальцами по ее коже. Сначала к шее и мочке уха, погладил щеку и опустил ладони на ее груди. Слегка сжал их, Рэна шумно выдохнула, чуть вгибаясь вперед, навстречу его касаниям. Ее пальцы напряглись, но она все же справилась со своей задачей. Рэна поднялась на коленях, позволяя Тиру снять штаны. Он быстро разделся, обхватил свой член напряженный рукой и помог Рэне усесться на него сверху. Она сладостно застонала, вся сжимаясь.
Первые ее движения были медленными, сосредоточенными. Тир положил руки ей на бедра, прижимая их к своему телу, и попытался задать ритм ее движений. Но Рэна хитро улыбнулась, взяла его руки и завела их ему за голову и прижала к кровати, продолжая неспешно двигаться на нем, ощущая в себе его напряжение.
– Вот, значит, как?
В ответ она улыбнулась еще шире и все-таки чуть-чуть увеличила скорость движений. Когда она поняла, что он принял правила игры и не будет сопротивляться, она выпустила его руки, откинулась назад и уперлась своими руками в его бедра.
Тир ахнул, наслаждаясь открывшимся видом. Ее голова откинута назад, волосы рассыпаны по плечам, грудь выпирает вверх, бедра раздвинуты в стороны, открывая взгляду ее лоно. Он восхищенно замер, наслаждаясь зрелищем и движениями Рэны.
Теперь она двигалась намного быстрее, уже и не вспоминая, что собиралась подольше дразнить Тира. Ее дыхание стало порывистым, шумным. Пальцы с каждой секундой все сильнее впивались в кожу. Еще немного, и на бедрах Тира останется след.
Он рывком сел, подхватывая девушку под бедра, не давая соскользнуть с члена. От неожиданности она едва слышно пискнула и открыла глаза. В его глазах светилась страсть, он лишь мельком глянул ей в лицо, а затем обхватил губами правый сосок, втянул его в себя, облизнул.
Другой рукой он все же начал задавать темп движениям Рэны. Теперь она не сопротивлялась, поддаваясь его уверенным и властным рукам. Внутри нее все сжималось, дыхание перехватывало, перед глазами плясали знакомые золотые искры. Тело Рэны напряглось, готовясь к волне наслаждения, но внезапно она вспомнила совсем другие движения и касания: легкие, неуверенные, но такие нежные и приятные. Бриан.
Волна наслаждения отступила, лишь самым краешком коснувшись ее тела. В приоткрывшиеся энергетические каналы тонкими струйками потекла энергия. Совсем немного, словно некогда бурный источник иссяк.
Она продолжала движения бедрами, стараясь, чтобы Тир не заметил того, что с ней случилось. Ну или хотя бы заметил не сразу. Она хрипло дышала и выгибала спину, слушала его постанывания. Он тоже скоро кончит, и тогда можно будет немного расслабиться, попытаться разобраться, что случилось.
Толчок, еще один, сжать мышцы влагалища, обхватывая его член. Он хрипло застонал, сам подался бедрами вверх, навстречу Рэне и застыл так. Она ответила легким вскриком и аккуратно сползла с него в сторону.
– А знаешь, – чуть отдышавшись, сказал Тир, – порой стоит отдаваться на волю женщин. В этом что-то есть.
Глава 7. Ларс
Четвертый день первой декады осени. Фрейнаар
Храм Светлой Праматери располагался в самом центре города, примыкая оградой к ограде здания Высочайшего Совета. Странно, но на воротах не было охраны, только пара Деревьев любви переплетали свои ветви над входом. Ларс зашел туда вместе с Грейром, но на территории храма помощник исчез. Как и сам выход. Ларс оказался среди пустынного сада, впереди виднелся сам храм.
Ларс пожал плечами и, списав все на магию, отправился в сторону здания. Стоило подойти ближе, как стали видны многочисленные барельефы, украшающие храм. На них вполне безобидные картины природы перемежались настолько развратными сценами, что Ларс почувствовал, как его щеки начинают пылать. Это все было так искушающе, заманчиво, хотя и кое в чем трудновыполнимо с точки зрения физических возможностей. Кто бы мог подумать, что для того, чтобы предаваться разврату, нужно еще специально тренироваться. Но у него оба раза и без всякой подготовки получалось неплохо. С другой стороны, а с чем ему сравнивать?
Ларс задумался над обоими своими преступлениями против законов империи. Раньше, до того, как пострадала его татуировка, он наивно полагал, что блуд подобен наркотику: разрушает человека изнутри, взамен принося лишь кратковременное удовольствие. И что пьянящее послевкусие от него всегда одинаково. Но на деле все было совсем не так. Да, теперь его одолевали развратные мысли, но стоило утолить этот «голод», как все становилось как прежде. Стал ли он другим после того, как познал любовь? Снова – да. Но этот другой Ларс не был хуже прежнего Ларса. Он был мудрее и старше, научился лучше понимать своих извечных соседей-конкурентов фрейинцев.