Чем больше он общался с людьми, тем сильнее в нем проявлялось отвращение к существующей системе. Тысячи покалеченных судеб: кто-то сходил с ума, не в силах выносить постоянную боль, как Ларсерия, другие заканчивали жизнь самоубийством, некоторые навсегда лишались возможности иметь детей из-за погрешностей в процедуре нанесения татуировки, или случайно повреждали знак и мучились, не в силах правильно удовлетворить вновь проснувшиеся желания. Хорошо, если такие несчастные вовремя обращались за помощью в Департамент чистоты, а иначе — последствия могли быть самыми разными. Жизнь в Фрейине или других государствах также не безоблачная, но хотя бы от этих проблем граждане соседних государств были избавлены. Чтобы не говорил император, но никакая власть не стоила таких жертв.
Ларс пытался продвинуть некоторые реформы и без переворота, в частности — закон о новой разновидности татуировок, но император был непреклонен. Он все твердил, что тяжело болен, поэтому хочет дожить свой век на троне и умереть без страха за государство.
А еще Ларс очень переживал за Рэну. Его люди уже давно должны были прислать сообщение, что девушка у них, но его все не было. Хотелось какой-то ясности, но Ларс боялся, что если пошлет туда кого-то из своих доверенных лиц, то преданные императору люди могут отследить убежище Рэны.
Оставался всего один способ. Правда, до этого он ни разу не пробовал воспользоваться им сознательно, но Рэна же смогла, получится и у него.
В Вирде принято было ложиться спать рано, сразу же после захода солнца, но для принца это была непозволительная роскошь: до кровати Ларс добирался уже ближе к полуночи, измотанный и засыпающий прям она ходу. Но сегодня он не мог себе позволить сразу же заснуть. Нужно было настроиться на Рэну. Ларс вспоминал ее огромные глаза, милую, чуть застенчивую улыбку, гладкую и горячую кожу, щеки, раскрасневшиеся от возбуждения, упругую грудь и стройные ноги… Как бы ему хотелось сейчас прикоснуться к Рэне, приласкать ее, услышать крик наслаждения, вырывающийся из ее горла, почувствовать бешеный всплеск магии, одновременно накрывающий их обоих. В такие моменты кажется, что пока они вместе, весь мир может покориться их воле.
Он не знал, спит уже или нет, видит ли он на самом деле Рэну или это только сладкий сон, но сейчас любимая лежала рядом и сонно щурила на него глаза. Комната вокруг не походила на его спальню, как и на гостевую комнату в доме тех, кто должен был приютить девушку. Неужели, ее все-таки похитили? Рэна не выглядела испуганной или голодной, похоже, она даже не догадывалась, что что-то идет не так. Наверное, не стоит ее расстраивать раньше времени.
Рэна сладко потянулась, затем перевернулась набок, положила руку на грудь Ларсу и промурлыкала:
— Я скучала.
Он не стал отвечать, просто притянул ее к себе и поцеловал. Медленно и нежно, словно бы смакуя вкус ее губ. Что за сны! Они полностью неотличимы от реальности. И даже магия бурлит точно так, как будто они и в самом деле вместе. Но он искал Рэну не только ради близости, хотя сейчас именно ее хотелось больше, чем всего остального.
— Рэна, как тебе здесь?
— Все хорошо, но только очень холодно. Постоянно дует холодный ветер, а я не привыкла к такой погоде.
Ларс поцеловал ее, надо бы разузнать, где держат девушку, но не напугать ее раньше времени.
— Ветер может быть разным, пойдем к окну, я покажу тебе.
Рэна кивнула, глаза ее при этом заблестели от предвкушения чего-то нового. Не стоит разочаровывать девушку. Они вместе подошли к окну, Ларс распахнул одну из створок, впуская в комнату поток холодного воздуха. Обнаженная Рэна поежилась и прижалась к Ларсу, но он легонько подтолкнул ее к подоконнику.
— Доверься мне. Это же сон, хочется сделать его необыкновенным.
Рэна кивнула и повернулась к Ларсу спиной. Тем лучше, ни к чему ей знать, куда он сейчас будет смотреть.
Теплый ветерок медленно поднял Рэну над полом, опутывая ее. Потоки воздуха, словно бы тысячи пальцев бережно ласкали ее тело, находя самые чувствительные точки, Рэна сладко и маняще постанывала от возбуждения, Ларс же пытался сосредоточиться на пейзаже и на расположении звезд в ночном небе. К счастью, погода выдалась безоблачной и наблюдениям ничего не мешало.
Кроме Рэны. Ларс понимал, что это не больше, чем сон, но от волн энергии, стонов любимой, вида ее раскрасневшегося тела, вся его рассудительность убегала прочь, и хотелось только одного — сжать девушку в своих объятьях.