— Что-что-что?! — Роберт уже не слушал его. Он никак не верил собственным ушам. — Где работать? На складе?!
Элрой кивнул:
— Но ее не привлекала эта должность… так что она занималась самообразованием. На самом деле она прочитала очень много книг в центральной библиотеке. Именно по части физики, химии… конечно, та база знаний, что дается всем в первые годы инъецирования, превосходит все ваши земные знания в этих областях, но многое ей пришлось углубить и узнать самой. Хотя, по идее, все это она могла бы получить при помощи инъекций, как другие изобретатели.
— А они, хотелось бы мне знать, чем занимаются? — не удержался Роберт. — Они тоже смогли изобрести проявитель мечтаний?
— Они, — Элрой запнулся. Неловко даже сказать! — Они… ну, и они тоже чем-то заняты… дело в том, что у них нет больше конкретных идей. Потому что, кажется, дальше изобретать уже некуда — все и так готово. Впрочем… может, им не хватает воображения?.. Ручку для подписей они модифицировали вполне ничего… мне понравилось. Или вот еще бумага, которая больше не режется. А то бывало достаточно неудобно…
— Ясно, — сказал Роберт задумчиво.
— А тебе что предназначалось? — спросила Джулия. — Наверно, работа в Администрации?
— Мне да, повезло, — согласился Элрой. — Правда, не совсем то, чем я занимаюсь сейчас. Как раз по плану я должен был быть одним из распределителей инъекций. Они ведь дорогие, и их нельзя так просто проливать или что-то еще… потом, может быть, если бы я усердно трудился, мне бы доверили составлять планы… точнее, сверять все цифры еще раз. Может даже, доверили бы и контрольную сверку. Возможно, это было бы вершиной моей карьеры, хотя… кто знает?
— А сейчас ты этим совсем не занимаешься?
— Признаться… — ему стало крайне неловко, — … занимаюсь. Этим и не только… очень многим… я… да, именно я даю указания, рекомендации… решаю на основе получаемых данных, сколько каких инъекций может потребоваться… вообще-то дальше уже разбираются сотрудники… но вряд ли они бы без меня… в общем, я этим действительно занят.
Он помолчал.
— Но, пожалуй… скоро уже не буду, — как-то неуверенно пробормотал Элрой. — Я больше уже… не хочу.
— Может, конечно, я и ошибаюсь, но мне кажется, это правильное решение, — поддержала Джулия.
— Жаль только, что так долго…
— Но лучше уж поздно, чем никогда.
Они помолчали еще немного.
— И, значит, Шерри арестовали за это? — спросил Роберт. — За то, что она не соглашалась с вашими устоями и поставила их правильность под сомнение?
— Да, именно так. Вынесли, конечно, по формальным причинам…
— Мое сообщение! — перебил его Роберт.
— Неважно! Не оно, так что-нибудь еще! Повод для подписания приказа об аресте всегда найдется…
— Это отвратительно! Я вообще готов свариться от негодования! Кто только мог… как рука поднялась?! Кто-то ведь составил приказ об аресте! Ты ведь даже знаешь, кто, да, Элрой?.. Нет, я бы вряд ли смог такое вытерпеть… хотя бы просто знать, кто это сделал! Судя по тому, что ты мне рассказал о вашей планете… Наверно, это какой-нибудь бесчувственный, лишенный всякого сострадания и совести и подчиняющийся лишь вашим дурацким правилам, не имеющий собственного мнения…
— Роберт! Ну прекрати уже! — перебила его Джулия, заметившая внезапные перемены в лице Элроя[186]. — Ну что тебе так обязательно говорить о плохом?! Ну даже если и так, зачем все это сейчас представлять?!
— Пожалуй, — согласился Роберт. — Действительно, занесло… Лучше уж о хорошем… Хорошо, что у вас остались еще такие славные люди, как ты, Элрой.
Элрой предпочел промолчать.
— Ведь надо попробовать их убедить? — продолжал Роберт. — Нельзя не попробовать! Думаю, они смогут понять и пересмотреть свои взгляды, ведь смог же ты! Они отпустят Шерри! Она же не сделала ничего плохого! Наоборот! Я считаю, она действовала правильнее всего! Они поймут!
— Мне бы очень хотелось в это верить! — согласился Элрой. — Конечно, я мог бы попробовать взломать тюремную защиту, освободить Шерри и спрятать ее где-нибудь… найти укромное место, где бы ее никто не нашел, знаю я несколько… но это было бы неправильно. Мне надоело молчать. Надоело действовать тайно. Нет, я в состоянии сказать правду в глаза. По крайней мере, то, что я сам искренне считаю правдой. То, что я искренне принимаю за правильное… Может, я себя и переоцениваю… и их тоже… хотя, скорее, нет. С вами… с вами мне стало понятно, что мы все на Тыньчже себя недооцениваем. И я попробую! — решительно закончил он.