— Я тебе пиджак залила, — шепчу ему в шею и решаюсь поднять лицо.
Выгляжу, наверное, как настоящая «красавица». Зареванная, растрепанная с красными носом и глазами.
— Всего лишь тряпка, — отмахивается Чарли. — Лучше ответь мне на один очень важный вопрос.
Я напрягаюсь. Может он сейчас спросит «как быстро ты сможешь собраться и исчезнуть из моей компании». И тогда я окончательно потеряю веру в людей и их человечность. Осторожно киваю, чтобы Чарли задал свой вопрос.
— Только подумай хорошенько над ответом, — просит он, внимательно глядя мне в глаза, — это очень важно. Ты когда-нибудь сможешь простить мне слова, сказанные неделю назад?
— Почему это так важно для тебя?
— Потому что ты мне нравишься. Я не знаю, как будут развиваться наши отношения, и какое будущее нас ждет. Но я уверен, что не хочу тебя отпускать. Я поэтому вел себя как ребенок, нагружая тебя работой, боялся, что ты встретишь парня получше. А я хочу, чтобы ты была со мной, и чтобы будущее у нас было совместным. Но если ты не сможешь меня простить…
Я задумываюсь. Чарли открыто признался, что я ему симпатична. Он защитил меня от Картера. По большей части, был добр и внимателен. Он пробуждает во мне дикое необузданное желание, которого я никогда не испытывала ни к одному парню. Но тогда зачем он назвал меня шлюхой? Этот вопрос, который мучал меня всю неделю, я и задаю.
— Не вижу смысла оправдываться, потому что оправдания нет. Я поступил как последний мудак и готов на коленях ползать, чтобы ты меня простила.
— Просто скажи мне, что ты чувствовал в тот момент, чтобы я поняла твои мотивы.
Настала очередь Чарли стыдливо отводить глаза. Нервным резким движением он проводит по волосам, откидывая их назад.
— Я был в бешенстве, — произносит он, смотря на свою руку, лежащую на моем бедре. — В прошлый вторник, когда нас прервал звонок моей сестры, Анджелу похитил ее родной отец.
Я охаю от его слов. В голове такое не укладывается. Бедная малышка.
— Он не причинил ей вред? — обеспокоенно спрашиваю. — И зачем он вообще это сделал?
— Он игрок, наркоман и неудачник, но очень тщательно это скрывает от всех. Мы тоже поздно заметили его пагубные привычки. Анджеле он ничего не сделал, только удерживал ее и требовал денег. Мы с Томом больше суток искали ее и решали проблему с ее возвращением, а потом я работал, чтобы освободить время для тебя, а ты меня отшила, — укоризненно говорит Чарли.
— И это тебя обидело? Неужели тебе никогда не говорили «нет»? — округляю глаза от удивления.
— Говорили, — грустно улыбается Чарли, — только не те, кто безумно меня привлекал. И я не обиделся. Усталость, волнение за племянницу и твое откровенное вранье разожгли во мне такой гнев, что я сам не понимал, какой бред несу.
— Я тебе никогда не врала, — возражаю я.
— А когда сказала, что не хочешь меня?
— Это не совсем ложь, — стыдливо краснею и опускаю глаза, — я прочитала про Лорен, и не желаю быть любовницей, пока ты ждешь ее возвращения.
— Таша, — стонет Чарли, — мы с Лорен не встречаемся. Да, мы были любовниками и вместе ходили на различные мероприятия, потому что это удобно. Но недавно у нее начались серьезные отношения. Не со мной, — подчеркивает мужчина.
Затем его взгляд становится хитрым, он нежно берет меня за шею сзади и притягивает вплотную к своему лицу так, что я практически ложусь на него, упираясь руками в мощную грудь.
— Ты искала информацию обо мне? — выдыхает мне в губы.
Я киваю, краснея еще сильнее, если это вообще возможно.
— Что ты ответишь на главный мой вопрос?
Вижу по глазам Чарли, что мой ответ действительно для него важен.
В пылу гнева мы часто говорим ужасные слова, не веря в их правдивость, а только чтобы ударить побольнее. Однажды я чуть не сказала маме, что ненавижу ее. От ужасного поступка меня спасла случайность, зазвонил телефон. И спустя секунду, я поняла, что чуть не разрушила наши отношения непоправимо.
— Я смогу простить тебя, — уверенно произношу.
В следующую секунду я оказываюсь прижатой спиной к дивану, и Чарли, шепнув «я мечтаю об этом последний час», обрушивается в страстном поцелуе на мои губы. Отвечаю тем же, запуская руку ему в волосы и притягивая ближе. Второй рукой начинаю судорожно расстегивать его рубашку, хочу коснуться горячей кожи и провести пальчиками по каменному прессу.
Чарли отрывается от меня, чтобы снять с себя пиджак и рубашку, и за эти несколько мгновений я успеваю соскучиться по тяжести его тела на себе. Как только он начинает наклоняться, я хватаю его за шею и притягиваю для нового поцелуя. Ничего не могу с собой поделать, кажется, если не поцелую, не коснусь его, то сойду с ума. Провожу рукой по обнаженной спине, слегка царапая, чувствую, как мышцы напрягаются от моих прикосновений.
Чарли прокладывает дорожку поцелуев от губ по подбородку, спускается к шее, медленно расстегивая крохотные пуговки на моей блузке. Распахивает ее, слегка касаясь проводит пальцами по груди, животу, следя за движением руки потемневшим взглядом. Я вся покрываюсь мурашками и выгибаюсь навстречу прикосновениям.
Чарли замирает, когда видит на ребрах татуировку ворона с раскрытыми крыльями, держащего сердце в когтях. Чтобы полностью ее рассмотреть, нужно расстегнуть брюки и спустить с бедра. Чарли взглядом просит разрешения, и я киваю. Он наклоняется, целует обнаженное плечо, прихватывает губами сосок сквозь тонкое кружево лифчика, проводит языком по ребрам, животу.
Я как оголенный провод. Каждый поцелуй, каждое прикосновение, каждый взгляд Чарли посылают разряды по всему телу и скапливаются внизу живота. Он расстегивает мои брюки, спускает немного вниз, целует татуировку, проводит языком по линии трусиков. И все это слишком медленно. Я хочу большего, иначе напряжение разорвет меня изнутри.
Чарли снова захватывает мои губы в плен, просовывая руку мне в трусики, и начинает массировать клитор. Не могу сдержать стон, впиваюсь ногтями в его плечи. Ноги сами раздвигаются шире, спина выгибается.
Он просовывает палец внутрь меня, и я теряю контроль. Рука сама тянется к его брюкам, я тоже хочу его коснуться.
— Это не обязательно, — шепчет Чарли, прерывая поцелуй.
— Но я хочу, — стону в его губы, с трудом справляясь с молнией трясущейся рукой.
Обхватываю член. Боже, он огромный! Сжимаю сильнее, провожу по всей длине, чувствую, как он дергается.
Чарли рычит и снова впивается в мои губы. Мужчина больше не сдерживается. Движения внутри меня становятся быстрее, он сам толкается мне членом в руку. Тишину кабинета разрушают его рычание и мои стоны.
Напряжение все нарастает, глаза закатываются от удовольствия. Я на грани.
— Кончай, — хрипло шепчет Чарли, обхватывая губами сосок.
И я не выдерживаю, рассыпаюсь миллионами искр. Голова кружится, в глазах темнеет, с губ срывается протяжный стон, но телу проносится дрожь. Я ничего не соображаю, утопая в удовольствии.
Чарли толкается бедрами еще несколько раз, и мою руку опаляет сперма.
Мы тяжело дышим, приходя в норму. Я не до конца осознаю произошедшее, тело потряхивает от оргазма.
Чарли нежно целует меня в висок, я улыбаюсь, прижимаясь сильнее и… слышу настойчивый стук в дверь.
32
Я испуганно смотрю на Чарли. Кто бы это ни был, если увидит нас сейчас, то пойдут слухи, что свое место я получила известным способом. Пытаюсь быстро встать с дивана, но ватное расслабленное тело не желает мне подчиняться.
Мужчина, пытаясь скрыть улыбку, вздыхает, спокойно поднимается, помогает подняться мне и со словами: «Где я провинился?» указывает мне на неприметную дверь.
— Там небольшая комната, — поясняет он тихо. — Приведи себя в порядок, а я узнаю кого там принесло.
Мой мозг до сих пор во власти удовольствия, и я никак не могу сообразить, что мне стоит делать в первую очередь. Я то хватаюсь за блузку, то за брюки, то начинаю поправлять волосы. Одной рукой ничего не выходит сделать нормально.