— Я не мщу, — вроде бы обиделся он. — И я это уже говорил.
Катя слабо усмехнулась.
— Ну да, тебе удобно так. Я забыла, прости.
Жданов выпрямился.
— А что в этом плохого, я не понимаю? Да, мне с тобой удобно. Мне ни с одной женщиной никогда удобно не было. Жить, в смысле. А с тобой — да. Это что, мало? Ты никогда ни с кем не жила, кроме родителей, так как ты можешь судить? Ты понятия не имеешь, что значит подстраиваться под чужие привычки и желания. На этом этапе многие и ломаются, а мы с тобой… Нам с тобой хорошо! А это редкость, к твоему сведению!
Она отвернулась от него, несколько сконфуженная. Отложила расческу, поставила ровно свою шкатулку с драгоценностями, пальцем по резной крышке провела, потом поднялась и свет в комнате выключила. Но прежде чем лечь, все-таки помедлила. Вдруг заволновалась, совершенно глупо, между прочим, ведь всего несколько ночей прошло вне этой комнаты и постели, а она уже вспоминает свое смущение и волнение в ту самую, первую ночь.
Андрей нетерпеливо потянул ее за руку.
— Ложись уже.
Она легла, и он сразу придвинулся. Обнял, за подбородок ее взял, чтобы целовать удобнее было. Катя не сразу смогла да и захотела мужа остановить, но, в итоге, решила внять голосу разума. Все же это неправильно, после всех споров и выяснений отношений, просто заняться любовью, словно подобные разборки для них в порядке вещей.
— Разве ты не собирался помириться с Кирой?
У Жданова вырвался странный хрип, и он от нее отодвинулся немного.
— С чего это ты взяла?
— Мне так показалось.
— Тебе показалось.
— Она так счастлива. В том смысле, что из-за нашего развода.
— А зачем ты мне это говоришь сейчас?
Катя осторожно сдвинулась на краешек постели.
— Чтобы тебя остудить, — призналась она.
Жданов попробовал возмутиться.
— Тебя три дня дома не было!
— Мог бы использовать это время с большей пользой, — съязвила она, правда, вполголоса, и еще на пару сантиметров в сторону сдвинулась.
— И что это значит? — мрачно поинтересовался Андрей. — Секса не будет?
Катя от такой наглости даже фыркнула.
— Нет, не будет!
— Отлично, — протянул он и рухнул на подушки. — Ты нашла мое уязвимое место, поздравляю. Теперь давить на него будешь? — Катя молчала, но уж как-то особенно многозначительно. Андрей зло хмыкнул. — Ладно, посмотрим, сколько ты сама выдержишь.
Катя улыбнулась в темноте. Руки на животе сложила и разгладила одеяло.
— Хочешь пари? — невинно поинтересовалась она.
Муж же рядом возмутился.
— Ну уж нет, никакого пари. Оставляю за собой свободу действий. Вот и посмотрим, кто первый взвоет.
— Ты, — уверенно ответила Катя.
— Совсем в этом не уверен.
Утром Катю разбудили странные звуки, а точнее, шумнное дыхание мужа. Она глаза открыла, зажмурилась на ярком солнце, и первые секунды пыталась понять, в какой же реальности ей предстоит встретить этот день — она в квартире родителей или… Потом принялась прислушиваться, рукой по кровати провела, поняла, что Андрея рядом нет, и тогда уже перекатилась на его сторону постели и свесила голову вниз. Понаблюдала за мужем, который активно отжимался от пола.
— Все-таки надо было с тобой вчера поспорить, — проговорила она, правда, довольно вяло. — На развод.
— И тебе доброе утро, любимая.
Она растянула губы в вынужденной улыбке.
— И как, помогает?
Жданов на пол рухнул, выдохнул, потом перевернулся на спину, чтобы на жену посмотреть.
— Если честно, не очень. Но есть еще холодный душ. Но могу сделать воду потеплее, если ты составишь мне компанию.
— Я не буду с тобой спать.
— Прошло всего двенадцать часов, я бы на твоем месте не давал таких поспешных обещаний.
— По крайней мере мне не хочется отжиматься, значит, я пока в счете веду.
— Ага, — мрачновато отозвался Жданов, и с пола легко поднялся. Катя же повернулась на бок, к нему спиной, совершенно не собираясь смотреть на полуголого мужа, во избежание появления смущающих мыслей. И только ахнула, когда он вдруг навалился на нее и поцеловал. Засмеялась, когда он щекотать ее принялся, попробовала оттолкнуть.
— Андрей! Андрей, тебе срочно на работу надо!
— Кто сказал?
— Я… Сегодня же показ!
Он успокоился рядом с ней, обнял и пристроил подбородок на ее плече. Потом поинтересовался:
— Ты ведь не собираешься расстроить моих родителей сегодня?
Катя непонимающе нахмурилась.
— Ты о чем?
— О твоем упрямстве. Мы сегодня придем на показ вместе, и пусть все знают, что мы помирились.