— Что?
— Вы не в моём вкусе, — язвительно произнесла я, и почувствовала, как он напрягся. — Так что руки убери.
Как не странно, но это подействовало. Доменико Де Лука убрал свои руки с моих плеч, и я уже думала, что могу вздохнуть спокойно, как он прижал меня к стене. И как он ориентируется в этой непроглядной темноте?
Я начала отталкивать его, но он схватил мои руки, чем-то связал их и поднял над моей головой. Сегодняшний сон всплыл в моей голове. Я молилась, чтобы это были не наушники, но по ощущениям, я была уверена, что это они.
— Я думаю, тебе нужно извиниться.
— Я не разделяю вашу точку зрения, — прошипела я. Вся ситуация меня жутко нервировала. Этот мужчина меня жутко нервировал. Он явно был доминантном. И я не удивилась бы, узнав, что он предпочитает жёсткий секс со всеми атрибутами садо-мазо. Ох, зря я подумала о сексе. Как говорится, внизу живота запорхали бабочки, и стало очень жарко. Не улучшало ситуацию и то, что ко мне прижимался мужчина, надо отметить сексуальный мужчина во всех смыслах, но до жути властный.
— Я не стану извиняться ни за что на свете, потому что не вижу своей вины, — поёрзав, сказала я.
— Я не разделяю вашу точку зрения, — повторил он мои слова и прижал меня ещё тесней к стене. Если бы в кабине был свет, то он, наверное, порадовался, потому что я, наверняка, была вся красная, а всё то, что я ясно ощущала, как мне на живот давит его возбуждённая плоть.
Я сжала губы в плотную линию и уже приготовилась закричать, как дали свет. Он возвышался на до мной, его бледно-серые глаза гипнотизировали, а дыхание обжигало. Я понимала, что дрожу, и что с этим я никак не могла справиться, и это было плохо. Доменико медленно отошёл от меня, наклонив голову в бок, при этом разглядывая меня, будто я была голой.
Опустив руки, я сдвинула брови к переносице и опустила взгляд на свои запястья. Это были наушники, как я и предполагала. Прикрыв глаза на миг, я начала их стаскивать, распутывать, но это мне никак не удавалось. А он продолжал на меня пялиться.
— Может быть, поможете?
Он пару секунд бездействовал, и я уже подумала, что помощи мне от него не дождаться, но тут он подошёл ко мне и стал распутывать наушники. Лифт всё ещё стоял.
Его длинные пальцы порхали над моими запястьями, и от каждого прикосновения по моему телу пробегали мурашки. Когда же я наконец-то была освобождена, он засунул наушники себе в карман брюк и улыбнулся кривоватой улыбкой.
— Не вижу ничего смешного, — растирая запястья, проворчала я. К моему счастью лифт дёрнулся и взмыл вверх на мой этаж. И прежде чем я покинула кабину лифта, я услышала его слова:
— И всё же ты извинишься передо мной.
Фыркнув в ответ на это утверждение, я отправилась на своё рабочее место.
Время от времени к нам забегал Никита, и каждый раз он подходил к моему столу и отвлекал меня от работы. А работы было много. Вот и сейчас он присел на край стола и рассказывал мне о том, как он пару лет назад с друзьями колесил по России на своём байке.
— Вот ты представь только, мы едем по трассе, вокруг леса, поля, а мы летим себе вперёд. И вдруг видим, стоит девушка на обочине. Стоит так, не смотрит на нас. Но стоило нам приблизиться, то она взяла и задрала свою футболку. Витёк от вида её голой груди потерял управление и перелетел через руль. Так она к нему подбежала, стала спрашивать как он, а этот придурок просто пялился на её обнаженную грудь.
Я откровенно хохотала, да и не я одна. Девушки, что собрались вокруг нас, тоже не сдерживали смеха.
— Та-а-а-ак! Это ещё что такое? — вышла из своего кабинета Алла Владимировна. — Никит, ты моим девочкам работать не даёшь. Может мне тебя куда послать?! — с улыбкой спросила она.
— Алла Владимировна, послать вы меня всегда можете, но может не стоит?
Она рассмеялась.
— Ира, зайди ко мне.
Не знаю почему, но у меня возникло нехорошее предчувствие. Зайдя к ней в кабинет, я прикрыла дверь, когда она попросила, и присела в указанное кресло.
— Ну, как тебе у нас?
— Пока нравится. Ещё не совсем освоилась. Но коллектив дружный, мне это нравится.
— Да, коллектив у нас хороший. Многие к нам хотят попасть, но…
— Но не все попадают, да?
— Да, не все.
Она сняла очки и откинулась в кресле.
— Что у тебя за конфликт с главой?
Ну, вот началось. Как ей объяснить, что с моей стороны никаких конфликтов, что он просто больной на голову, и это, к сожалению, уже не лечится.
— Никаких конфликтов.
— Не стоит мне врать, — прищурив глаза, сказала она. Я тяжело вздохнула и выложила ей всё. По мере того, как я рассказывала историю второго столкновения с ним в лифте, брови Аллы Владимировны ползли вверх всё выше и выше.
— И ты показала ему средний палец? — перебив меня, спросила она. Я кивнула, а она рассмеялась. — Тогда понятно, почему он за тобой ходит. Доменико не терпит не уважение к себе. Ох, боюсь, что он заставит тебя извиниться.
— Я не намерена извиняться.
— Это я поняла. Но он от тебя так просто не отстанет.
Я уставилась на свои ладони.
— И что мне делать?
— Игнорируй его. Он побесится, конечно, но может всё-таки отстанет.
— Почему мне кажется, что вы получите от этого удовольствие?
— А тебе не кажется. Понимаешь, Доменико Де Лука очень жесткий человек и в плане бизнеса, и в плане человеческих отношений. Правда, это не распространяется на его сестёр и друга, Франко Карузо. Остальные достойны лишь его презрения. Но если ты зарекомендуешь себя как профессионал и докажешь, что с тобой стоит считаться, то он для тебя всё сделает. С одной стороны мне будет весело наблюдать за вашими "сражениями", так как я поняла, что в тебе есть стержень, который, я надеюсь, он не сломает. Но с другой стороны, мне будет боязно за тебя. Он непредсказуем.
— Он что, может меня ударить?
— Нет, — усмехнулась она, — если только в приватной обстановке.
— О-о-о… значит, я была права, и он увлекается садо-мазо.
Она рассмеялась.
— Этого я не знаю. Он старается не выставлять свою личную жизнь на показ, хоть Духова и таскается за ним.
— Духова?
— Да, Маргарита Духова. Не слышала о ней?
— Нет.
Мне стало интересно узнать какая она, эта Маргарита Духова. Но судя по Доменико Де Лука, она должна быть такой же надменной, а может наоборот, серой мышкой, которая безропотно подчиняется его приказам. В моей голове даже всплыла картинка, где Де Лука стоит весь в коже, а его любовница привязана к крестовине, и он её шлёпает чем-нибудь. И что за мысли мне в голову лезут?!
— Она дочь одного из бывших деятелей Советского Союза.
— О-о-о…. Но мне это всё равно ничего не сказало.
— В принципе это не столь важно. Послушай, я тебя позвала, так как хотела поручить тебе кое-что.
Ну вот, плохое предчувствие только усилилось. Алла Владимировна стала рыться в бумагах, вытащила толстую зеленую папку и протянула мне.
— Отнеси это Доменико, пожалуйста.
Я уставилась на папку, и, наверное, с минуту тупо хлопала ресницами. Но всё же потянулась за папкой.
— Лично в руки?
— Нет, отдай секретарю.
— Хорошо.
Я встала и уже выходила из её кабинета, когда она добавила:
— Его кабинет на четырнадцатом этаже.
Лифт быстро поднимал меня вверх. Сердце колотилось как сумасшедшее. Хоть бы его не встретить. Двери открылись, и я тут же попала в приёмную, где сидела милая блондинка.
— Здравствуйте, — начала я, когда она посмотрела на меня и улыбнулась. — Алла Владимировна попросила оставить вам эти документы для шефа, — и я протянула ей папку.
— Знаете, он сейчас свободен, так что занесите их ему, — мило улыбнувшись, попросила Вероника. Имя было на бейдже. Я кивнула и на негнущихся ногах прошла к двери, которая вела в его кабинет. Постучавшись и услышав сухое "войдите", я повернула дверную ручку и зашла внутрь. Внутри тихо играла композиция Placebo — Kitty Litter. Он сидел за огромным столом, заваленным бумагами, и что-то писал. Он даже не поднял головы, и я подумала, что это удача, что я просто положу папку на стол и слиняю, но не тут-то было. Стоило мне подойти ближе, а сказать, что кабинет был большой, значит, ничего не сказать, он поднял голову и ухмыльнулся.