Ответ получил моментально и улыбнулся.
Все-таки клюнула на мою внешность, как и все до нее.
- Ты только глянь на него, - крикнул Макс. - Строчит сообщения. Ты случаем, мозгом не поехал?
Ухмыльнулся, но промолчал.
Видеть это было и вправду очень странно. Никогда не занимался подобным, потому что не было такой необходимости. Уламывать и соблазнять девушек не приходилось. Они сами липли ко мне, не давая прохода. Оставалось только выбирать и брать самое лучшее.
- Не та ли эта мышка, что сегодня ушла вместе с тобой? - указал друг на телефон, не оставляя меня в покое.
Коротко кивнул и глотнул из рюмки абсент.
- Ты действительно думаешь, что с ней тебе что-то светит? Забудь и не трать время. Это целка тебе не даст, - заржал Макс.
Посмотрел на него, так как чувствовал, что он в очередной раз меня подстегивает на пари.
Возможно, сейчас именно это мне и нужно. Отвлечься от проблем и повеселиться, иначе крышу сорвет окончательно.
- Думаешь? - приподняв бровь, спросил Макса. - Мне еще никто и никогда не говорил слово НЕТ.
- Обломись. У нее на лице написано - КИДАЛОВО! - распалял он меня.
- На что сегодня спорим? - спокойно, как делал уже не раз, спросил его, постукивая картой на кожаной спинке дивана.
- Ставлю свою тачку, - сходу ответил он. - Против твоего байка.
Улыбнулся. Это было ожидаемо. Макс давно исходил слюной на мой новенький мотоцикл.
- По рукам, - протянул ему ладонь, уверенный в своей победе.
Не было ни единого раза, когда бы я проиграл и этот не будет исключением.
Парни, оценив наш очередной спор и поставленные на кон выигрыши, осушили рюмки и в предвкушении от зрелищного шоу стали потирать руки.
Глава 8.
Настоящее время.
- И как ты думаешь провернуть со стрельбой? - недовольно ворчала я, порядком устав от долгого бега и злясь на себя за то, что решилась на этот безумный марафон. Будь он неладен.
- Ты забыла, что мы с тобой счастливые обладательницы вагины? - задыхаясь, спросила Маринка, уже едва передвигая ноги.
Нашла чему радоваться, дурочка. Тоже мне счастье великое. Идешь вечером от автобусной остановке по безлюдной улице и слушаешь, как тебе сигналят какие-то аборигены, будто у тебя в трусах что-то светится.
А если вспомнить ежемесячные мучения, свойственные каждой женской особи, так вообще жить не хочется. Вот нас угораздило то...
- Только не говори, что ты решила расплатиться ею с парнями?
Маринка явно находилась в бреду, что допустила подобные мысли.
- Я не настолько плохо учусь, - успокоила она. - Никто же не мешает нам слегка пофлиртовать, а там глядишь, и мишени будут расстреляны, как полагается.
Как же, на лохов сейчас дефицит. Намекнула - давай. Нет, я в этом не участвую.
- Пф, ну-ну, - не разделяла ее оптимизма. - Может тебе уже не за что беспокоиться. А вот моя мишень еще пока цела и достанется одному единственному.
- Ой, да что ты все про свое целомудрие, нашла чем гордиться. Вот сейчас выскочишь замуж за своего Ника и даже не познаешь насколько разнообразен…
- Марина, - крикнула, глотая ртом воздух, едва не затыкая уши, чтобы не слышать ее бред. - Мне не интересно. Вообще.
- Фу, не могу больше, - хватая воздух, остановилась Маринка и упала плашмя в траву.
- Вставай, зараза, - держась за колени, крикнула ей. - Быстро.
- Нет. Беги если хочешь. Я больше не сдвинусь с места. Нарисуй нашему деспоту на карте крестик, где меня искать, - едва шевеля языком, проговорила она.
Я, так же как и она была вконец измотана, так как мы пробежали больше половины пути. Отдохнув всего полчаса на привале, мы не успели восстановить силы, и теперь просто валились с ног.
- Я не оставлю тебя здесь одну, - настаивала я, пытаясь ее поднять. – А как же мишени?
- Пусть остаются девственно чистые, - упрямилась она. – Они не расстроятся.
В пару метрах от нас бежали еще две подруги по несчастью, и сейчас остановившись возле нас, рухнули рядом с Маринкой.
- Вот. Теперь я не одна, - приоткрыв веки, пробормотала смотря на меня предательница. - Беги за своей царицей полей…
- Кукурузой что ли? - подруга при падении точно повредила мозг. Беда.
- Пехотой, дурында, читай фольклор, - ответила мне, махнув в сторону. - Я пас.
Девчонки устало засмеялись, поддерживая Маринку.
Посмотрев на три бревна, лежащих у дороги, вздохнула и побежала дальше, пообещав вернуться за горе-подругой, как только осилю это безобразие именуемое марш-броском.