Он слишком долго и много думал о Лоре, что внезапно, в его груди что-то кольнуло и голова сама повернулась в сторону тропы парка. И вот. Это была она. Он узнал её издали. Хотя он узнал бы её и в кромешной темноте, уж слишком велика сила мысли о Лоре. Поджав губы и собравшись с силами, на мгновение зажмурив глаза, Сангстер прокашлялся и встал с места, после чего не спеша направился в сторону девушки, тоже самое сделала и она. Если бы только можно было наблюдать за синхронностью их шагов и безотрывными взглядами друг на друга, то можно было открыть новый вид искусства. Несколько шагов и вот они уже стоят друг на против друга на расстояние одного шага. Оба неприступно ровные, вот только слишком разные эмоции можно было увидеть в их глазах. Сангстер смотрел без того самого огонька, который горел в его глазах, в тот момент, когда он влюбился в эту девушку. А в её была какая-то надежда и неутолимое желание попасть в объятия актёра, вот только ноги держали Её на месте, словно что-то под землёй приковало её магнитом.
— Пройдёмся? — тихим и слегка хриплым голосом спросил актёр, вот только он не ждал от неё устного ответа и просто пошёл вперёд, пройдя мимо девушки.
Лоралин обернулась и некоторое время смотрела вслед Сангстеру, а после отправилась следом за ним. Какое-то время они шли молча, словно по одиночке, однако первым нарушил тишину Томас, замедлив шаг.
— Лоралин, я… — Томас выдержал недолгую паузу и вовсе остановился у прибережья реки. -“Прости, Лора… Так, Сангстер, давай, сегодня ты плохой персонаж…» — Нам нужно расстаться, точнее, мы уже расстались.
Сердце девушки сжалось от услышанного, а слезы так и просились наружу. Её глаза начали блестеть, вот только не от счастья, как прежде, а от боли и по щеке скатилась первая слеза, которую девушка не почувствовала.
— Что? -единственное, что сорвалось с её губ, пока грудная клетка вкушала новую порцию боли, только более сильную. и чувствительную.
— Я думал ты это давно поняла, — сухо и с каким-то отголоском раздражения ответил Томас, вздохнув. — Нам больше не о чем говорить с тобой, Лора. Все. Между нами все кончено.
Эти слова ранили больнее тысячи ножей и сильней сотен пуль. Холод пробежался по Её костям с тихим скрежетом, вот только погода не имела к этому никакого отношения. Его слова эхом отдавались в Её голове, снова и снова, пока столь чистые глаза смотрели в его… Такие холодные и чужие, словно это и не Томас вовсе.
-Назови хотя бы причину, — чуть ли не шёпотом произнесла Лора, когда Сангстер хотел пойти прочь мимо неё.
— Причину? — более громко отозвался актёр, явно недовольный таким требованием. — А ты уверена что тебе это понравится? М?
Его ядовитый взгляд прожигал Лору все сильней и сильней. В какой-то момент она даже испугалась его, но её боль уж была сильнее страха и все что сейчас хотелось, это знать, знать правду, которая была скрыта из поля зрения и мучила тем самым девушку.
— Хорошо, — прошипел актёр, так и не дождавшись ответа Лоры. — Я с тобой и не встречался, — с ядовитой усмешкой на лице произнёс актёр, в упор глядя на собеседницу, словно насмехаясь над ней. — Ты не нужна мне, Лора, и никогда не была нужна. Ты была для меня увлечением. Ты знаешь, какая у меня профессия, я актёр, вся моя жизнь игра, а люди лишь игрушки… Ты была моей игрушкой, стоило лишь включить благородного понимающего Томаса, который будет заботиться о своей маленькой девочке, — Томас тихо посмеялся, насмехаясь над Лорой. — Ты лишь жалкая и никому не нужная вещь, которой я воспользовался и получил желаемое, а теперь ты мне больше не интересна. Слишком легко ты отдалась мне, доверилось и просто стало скучно. Что ты о себе возомнила? Что ты особенная? Нет. Ты обычная, как и все люди и столь же скучная. Хотя… Мне тебя даже жаль, поэтому… — Сангстер достал из кармана джинс бумажник и вытащил оттуда несколько долларовых купюр, после чего взял руку девушки в свою и вложил в неё деньги. — Ты заработала, ведь удовлетворила меня и мои потребности, а теперь извини, у меня через несколько часов самолёт, так что удачи тебе. И не вздумай кому-то рассказывать о нас с тобой, тебе не поверят, да и засмеют. Прощай, Лора, — прошептав ей её имя на ухо, актёр быстрыми шагами направился прочь.
Лора словно застыла на месте, слушая все, что он говорил. Она хотела, чтобы это все было неправдой, но нет, это правда и он это сказал ей в лицо. Слезы так и текли по её щекам, а глаза краснели, было даже тяжело дышать, но она терпела, пока Томас не ушёл. Девушка закрыла лицо руками и скатилась по стволу дерева на землю, выпуская все свои слезы наружу. После они стали сильнее, а голос Лоры сорвался на крик. Внутри все болело, грудная клетка становилась все тяжелее, словно внутри кто-то сидит и все там разрывает в клочья, ломает кости. Задыхаясь от слез и от собственного крика, Лора упала, разрывая денежные купюры в клочья и отбрасывая их в сторону. Ей был больно, безумно больно. Мир не стал серым, он стал чёрным. Мрак окружил её и давил со все сторон. Недавно начавшийся проливной дождь остался без её внимания. Лоралин сжимала в руках свои волосы и рыдала, не понимая, чем она заслужила такую жизнь. Она потеряла многое. Однажды Томас вдохнул в неё новую жизнь, поднял на самые распрекрасные высоты, а затем бросил её с этой вышины на голые скалы. Она разбивалась снова и снова, вспоминая его слова, его насмешку, его холод. Он смеялся над ней, унижал её, делал больно и просто затмил все то, что было между ними, то самое счастливое время, но какое же оно оказалось лживым и это причиняло ещё больше боли. Теперь их совместное время, Лоры будет вспоминать не с улыбкой на лице, а с огромной болью в груди и печалью в глазах или… С ненавистью? Теперь возможно все. Фальшивая любовь Томаса отравила все чистое и светлое в ней, оставив лишь грязь, которая пропитала юное тело и душу.
***
Томас сел в машину, сильно хлопнув дверью. Сейчас он ненавидел себя и свою жизнь. Он лишь жалкий трус и не более, и не достоин такого ангела как Лора. Он слишком мерзок и грязен в душе, иного не дано.
Вернувшись в квартиру, Сангстер принялся собирать вещи, но перед этим заказал билет в Мексику. Чем раньше он улетит туда, тем лучше. Угрызения совести сейчас были лишним, ведь вещи просто летели по углам, лишь изредка попадя в чемодан, а дверца гардероба и вовсе отлетела, так как актёр довольно сильно хлопнул ею, совсем не контролируя свои силы.
Весь полет Томас не мог заснуть, пока его агент тихо похрапывал рядом с ним. Мысли были лишь о Лоре. Как она там, что с ней, не сделает ли она с собой чего-нибудь. Но уже было поздно что-то менять, разве что спрыгнуть с самолета и разбиться. Будет решена тогда одна проблема, решение которой ничего не изменит по отношению к ней. Он никогда не забудет тех слов, что наговорил ей, когда с усмешкой смотрел на то, как слезы стекали по ее прекрасному личику, которое когда-то улыбалось ему. Ее улыбка была неземной и глубоко засела в сердце актера. Лишь вспоминая эти моменты ему было легче, гораздо легче. Вот только прокручивая всю историю их короткой любви, под конец боль возвращалась, разъедая его изнутри, пожирая оставшиеся светлые уголки в его прогнившей душе. Она научила его радоваться жизни, каждым ее мелочам, и этот урок он будет помнить всю свою жизнь. Возможно однажды они встретятся вновь и пройдут мимо друг друга, лишь храня желание остановиться и подойти, глубоко внутри.
«Прошу, будь счастлива, Лора», — произнес он в мыслях, вспоминая ее улыбку и звонкий смех. — «Счастье тебе к лицу, цветочек.»
КОНЕЦ.