Особо не мудрствуя, я остановилась прямо напротив и неспеша пошла к крыльцу. В голове крутились причины моего вторичного появления одна глупее другой. Так ни одну и не выбрав, я решительно постучала в дверь, но никто не открыл и за дверью стояла гробовая тишина. Сердце забилось в нехорошем предчувствии, как вдруг я услышала скрип шагов на снегу, затем и увидела, как бабуля на всех порах спешит от дома соседей. Я вздохнула с облегчением и пошла навстречу.
- Здравствуй, девонька, - поприветствовала она меня, добродушно улыбаясь, - а ты никак ко мне?
- К вам, - с улыбкой ответила я, когда мы поравнялись с ней возле калитки.
- Проходи, милая, чайку выпьем, - обрадовалась она и потянула меня за локоть, а мне сделалось так грустно и обидно за эту одинокую старушку, что на глазах выступили слезы.
- Вы идите, а я сейчас, только из машины заберу, - запричитала я в ответ и кинулась к машине, чтобы и впрямь не разреветься. Забрала пакеты из багажника и догнала ее у двери.
- Чего это ты там приволокла? – тут же полюбопытствовала старушка.
- Да вот, решила вам гостинцев привезти, - неловко ответила я, поставила пакеты на пол и полезла за стол без приглашения, рассчитывая на доверительную беседу.
- Деточка, спасибо тебе моя хорошая! – ахнула она и принялась разгружать продукты. - Какая умница, все, что нужно! У меня и масло, и мука закончились, а в магазин больно далеко, хотя, что уж тут выдумывать, до пенсии тоже еще далеко, - и хихикнула, хотя смешного конечно ничего не было. - И сладкого накупила! Шоколад то какой чудной, никогда такой не брала… Я сейчас в холодильник уберу что портится и такой чай заварю, какой ты никогда не пробовала! – и добавила с гордостью: - Я сама летом травы собирала, да сушила под марлей.
Она все что-то сбивчиво говорила, и говорила, я кивала и улыбалась, когда она на меня оборачивалась, а в другое время что-то бессвязно мычала и когда она замолчала, израсходовал силы, и села за стол, я посмотрела на ее маленькое сухонькое лицо и поняла, что врать просто не смогу. Все эти истории, которые я придумывала из дома к дому, уловки и откровенный театр: не могу я отплатить ей этим на доброту.
- А ты чего к нам как на работу каждый день ездить стала? – хитро прищурилась она, будто прочитав мои мысли.
- Внука Вашего искала, - ответила честно, а она тут же нахмурилась и даже отстранилась.
- Кольку что ли? Почто он тебе?
- Если честно, я сама не очень понимаю, - со вздохом ответила я, опять совершенную правду.
- Ты, девонька, не дури, - сказала бабулька, и я подумала, что сейчас меня просто выставят за дверь, но ошиблась. – Говори, как есть. Парень он пустой, а ты, я вижу, порядочная и сердце у тебя доброе. Говори, я все выдержу, - заявила она серьезно, - не смотри что махонькая, я уже такого натерпелась по его милости, на две жизни наперед хватит, и твоя история уж роли и не сыграет. Тебя как звать то?
- Василиса.
- Ах, краса русская, - снова улыбнулась она, - и волосы загляденье, я хоть и слепая, но такую косищу не увидеть невозможно! А меня Марья Павловна, можешь баб Машей звать, да на «ты», так привычнее.
- Баб Маш, - задушевно начала я, - хочу сразу предупредить, что я не знаю, замешан ли твой внук или нет. Но точно знаю, что замешан один очень нехороший человек, с которым он то ли сидел, то ли водил дружбу.
- Да у него все дружки как один уголовники, - махнула она рукой. - Однажды понаехали на трех машинах, мать его еще жива была, и как давай тут куролесить, хоть святых выноси. У нее тогда сердце-то в первый раз и прихватило. Свел мать в могилу, стервец… Я тогда так разозлилась, с лопатой на них накинулась, а они только смеются, да обзываются, Кольку подначивают, бабка у тебя мол совсем с катушек съехала. А где тут не съедешь? – и снова махнула рукой.
Резво поднялась, разлила чай и поставила на стол угощения, которые я же и привезла. Подозреваю, других и не было.
А я ахнула и понеслась в машину, вспомнив, что на заднем сиденье еще осталась одна небольшая корзинка с Леночкиными пирогами, которую я, если честно, намеревалась отвезти домой и лопать в свое удовольствие, пока никто не видит.
Вернулась довольная и поставила корзинку на стол:
- Вот, чуть не забыла. Это мачеха моя сегодня пекла, за уши не оттащишь.
Баба Маша приложила руки к груди и заохала:
- Откуда ж ты такая, деточка? Да садись ты, садись уже, чай стынет, – и полезла за пирожком.