- Здравствуйте, - кивнула я в ответ, борясь с желанием пригладить волосы, нахально торчащими во все стороны.
- Оперуполномоченный Соколов Максим Игоревич, - представился он и протянул ксиву. Я тщательно ее изучила и снова кивнула, - Михаила Викторовича можно увидеть?
- Боюсь, что нет, – опечалилась я. Печаль моя в основном относилась к тому факту, что симпатичному следователю нужен был отец. – Он с женой сейчас где-то в Ирландии.
- Что ж… прощу прощения за беспокойство, - развернулся и пошел к группе людей в форменной одежде, стоявшим недалеко от дома, а я продолжила стоят у открытой двери.
Понять, что привело его в наш дом труда не составило. Если к нам приходили в подобном составе, значит в лесу опять кто-то заблудился, причем, не из деревни, те бы сразу побежали к отцу, а не в полицию или МЧС, или куда там обычно отправляются за помощью рядовые граждане. И раз следователь пришел сюда, значит ищут уже не первый день, успели поговорить с жителями ближайшей деревеньки, которые направили их к отцу. Разумно, но довольно поздно. Несмотря на то, что днем уже довольно тепло, ночи все еще холодные.
«Только бы не ребенок, только бы не ребенок...» - бормотала я, торопливо обуваясь.
Выскочила к группе мужчин, все еще толкавшихся поблизости, руки противно дрожали. Они что-то обсуждали и топтались на месте, явно не зная, что еще можно предпринять.
- Кто заблудился? – громко спросила я, подходя ближе и переводя взгляд с одного на другого. Мужчины нахмурились и выглядели явно недовольными.
- Шли бы Вы в дом, - ехидно заметил один, - без Вас забот хватает.
- Кто заблудился? – упрямо переспросила я и, разумеется, не сдвинулась с места.
- Девочка, пять лет, - ответил Максим Игоревич, поняв, что отделаться от меня не получится.
- Как давно?
- Тридцать шесть часов.
Я крепко выругалась, мужчины в изумлении подняли брови, Максим Игоревич крякнул и отступил на шаг назад.
«Идиоты» - прошипела я про себя и кинулась в дом. Оделась в непромокаемую одежду, теплую куртку, взяла воды, спички, фонарик и сунула в карман плитку шоколада. Самый быстрый походный набор, с которым, однако, можно провести в лесу несколько дней, при необходимости.
- Сторожи! – приказала Палычу и тот сел копилкой у входной двери, позевывая. Уже тогда я заподозрила в нем задатки настоящего лодыря. Но сейчас было не до обучения, я стрелой выскочила из дома, на счету была каждая минута, а эти увальни так и стояли, разинув рты. Припираться с ними было некогда, я на полном ходу пролетела мимо и свернула в лес, через него до деревни было всего полтора километра, которые я преодолела в рекордные сроки.
В деревне практически все жители вышли из своих домов, мужики одеты по-походному, женщины кутаются в шали и нервно кусают губы.
- Василиса! – крикнул один из них, маленький, но крепкий старик с круглый год до того загорелым лицом, что поневоле засомневаешься, а в той ли ты широте, что и пять минут назад, и махнул мне рукой, приглашая присоединиться. – Отца нет?
- Нет. Рассказывай, Семеныч.
- Деятели эти, сутки по лесу бродили, пока до нас дошли, - он досадливо махнул рукой, - я их к вам отправил, сами вот тоже начали собираться. А тебя что же, вместо отца пригласили?
- Пригласили, - хмыкнула я, - обратно в дом, чтоб не мешалась.
- Как есть никчемные, - сплюнул он себе под ноги. - В общем, время, сама понимаешь, не на нашей стороне. Девчонка маленькая, лет пять что ли, не из наших, из поселка ентого, – и махнул в сторону. - Начнем с той стороны, нас пятеро ну и ты, слава Богу, подоспела. – И добавил тихо: – Найдем.
- Найдем, – так же тихо отозвалась я, но все думали об одном и том же: найти то найдем, но будем ли этому рады?
Семеныч коротко изложил обстоятельства пропажи девочки и организованной толпой мы двинулись к поселку. Посовещавшись, решили не обходить по дороге, а направиться сразу через лес, держась на расстоянии видимости друг от друга. В тишине, которую нарушали только наши шаги и звуки леса, мы дошли до поселка. Прятали взгляды друг от друга, но при встрече все же косились с надеждой. Звать девочку не было никакого смысла. За то время, что она пробыла в лесу, если она и была в сознании, то, вероятно, осипла от слез и обессилила от обезвоживания и голода.
Мы бродили весь день, каждые три часа собираясь вместе, отдыхали, снова рассредоточивались и искали. Ноги гудели, взгляд притупился и когда на лес начали опускаться сумерки решено было возвращаться. Поели в деревне в доме Семеныча в абсолютном молчании. Слишком много времени прошло, слишком много.
Я встала, стряхивая усталость и решительно пошла из дома.