Дни потекли один за одним. Так всегда происходит на каникулах. Когда учишься, эти дни кажутся нескончаемыми, а на каникулах или выходных: "хоп" и они уже закончились. Я отдыхал, часто ходил на пляж, загорал, но свою идею о переезде не оставил. Придумал все до мелочей. Казалось бы, все предусмотрел, но трусил подойти к маме с этим разговором. А пора бы уже. Так как на реализацию этого всего нужно время. Это еще если она согласиться.
На удивление, но общение с девушкой Алисой у нас продолжилось. Она оказалась смешной и интересной. Пару раз предлагал ей созвониться по видеозвонку. Она сперва отказывалась. Все же потом пару раз пытались, но у нее барахлит ноут. Я ее не видел совершенно. И потом, для дружбы и общения внешность – это же не главное. Мы обсуждали все. От вкусов и пристрастий в музыке и кино до родителей. У нее тоже не полная семья. Мама погибла в аварии, а вот она, Алиса, чудом жива осталась. У меня сложилось впечатление, что мы знаем друг друга всю жизнь.
Единственное, о чем я ей не говорил, это о своем плане переезда в Москву. Ну, во-первых, это зависит не от меня. И потому, если он не сработает, будет выглядеть очень глупо. Будто я хвастунишка или просто так языком треплю. Потому я решил, что если и скажу ей об этом, то когда в Москве уже будем.
Мама в очередной раз смотрит в пустоту, а по щекам катятся слезы. У меня щемит в груди. Смотреть на нее в таком состоянии очень тяжело. Проглатываю ком, набираю в грудь воздух и решаюсь. Сейчас или никогда! Надо поговорить.
– Мам, не плачь, – не могу сдержать порыва и обнимаю ее со спины, прижимаясь щекой к маминому плечу, как делал еще в глубоком детстве. – Скучаешь, да? Я тоже по бабе с дедом скучаю. Они мне даже снятся.
– Мне тоже, – она торопливо смахивает слезы и старается улыбнуться, изображая беззаботность на лице.
– Что делать будем, сынок? – смотрит на меня вопросительно, а я считаю до трех и решаюсь.
– А давай переедем?– я чувствую, как щеки краснеют, и адреналин будоражит кровь.
– Куда? – мама вроде заинтересовалась и удивилась. Надо дожимать!
– А давай в Москву? – не могу сдержать эмоции. Слишком долго я готовился к этому разговору, что сейчас энергия из меня бьет ключом.
– А как же школа? – хмурится. А я так и знал, что она первым спросит о школе. Подумает обо мне, а не о себе.
– Мам, ну что, в Москве школ нет? Ты там в институт пойдешь преподавать, я в школу учиться ,– я говорю заготовленную речь, а она подозрительно щуриться и внимательно на меня смотрит. Я тушуюсь под этим взглядом. Всегда его боялся, признавался во всех шалостях, стоило маме та-а-к на меня посмотреть.
– А жить где будем? – по ходу, она решила меня погонять по основным пунктам. А я довольно улыбаюсь. На эти вопросы у меня как раз есть ответы.
– Продадим эту квартиру и купим в Москве,– придаю голосу максимальную уверенность. Этому меня она сама учила. Даже если ты не уверен в ответе, никогда не тушуйся и не бояйся! Отвечай четко и уверенно, потому что не всегда учитель тебя слушает, но интуитивно обратит внимание, если ты начнешь мямлить или говорить с сомнением.
– А денег хватит? – явственно чувствуется скепсис в словах родительницы. Но я готов и к этому вопросу.
– Мам, ну ты что? Трехкомнатная квартира с чудесным видом на набережную около парка, она ж не за три копейки продастся. Тем более у нас курортный город, все дела,– придаю голосу максимум уверенности, а у самого все внутри дрожит от страха. И снова этот взгляд с прищуром. Сглатываю ком и осторожно вытираю вспотевшие ладошки и домашние штаны.
– Ну-ка признавайся, как давно обдумывал этот план?– она подозрительно сверлит меня взглядом, а я понимаю, что прогорел. Меня раскусили, и смысла нет хорохорится.
– Давно, мам. Как только деда умер, а ты есть перестала и только плакала ночами. Ты думаешь, я не вижу ничего? Не слышу? Мам, я взрослый уже,– у самого слезы в голосе дрожат, но беру себя в руки. Я мужчина, я опора. Так дед сказал перед смертью. У мамы кроме меня нет никого. От моих слов У нее снова глаза на мокром месте и слезинка скатывается, а она ее торопливо смахивает.