- Ублюдки, я понятия не имею, о чем вы говорите! – истошно воплю я, брыкаясь.
- Заткнись, – приказывает брюнет. – Обхитрить нас решила? – он похотливо разглядывает мою фигуру.
- Это не составило бы большого труда, учитывая тупость твоей подружки.
- Эй! Я не тупая! – типично блондинским голосом говорит та.
- Надо же, у нее хватило мозгов сообразить, что я говорю про нее, – саркастически замечаю я.
Я продолжала осыпать их своими ругательствами и угрозами, но это не действовало. Оказавшись в машине, я удвоила силы.
- Дура, мы сейчас врежемся из-за тебя! – кричит брюнет. Это лучше, чем возвращение обратно. Нет, нет, ну нет! Глаза наполняются слезами. Я их быстро прогоняю, не буду плакать! Всё выдержу!
Мы подъезжаем к хорошо знакомому дому. Что же делать? Меня нагло выволакивают из машины, я брыкаюсь, что есть силы, но двое парней как никак сильнее меня. Перестаю вырываться только, когда вижу Кайла около двери. Ну, все, я попала. Его глаза горят страшной злобой, а губы плотно сжаты. Ой.
- Спасибо, ребят, – холодный голос, арктический. Бррр. Мне явно не поздоровится. – Иди в мою комнату, – на меня не смотрит. Вот, черт! Его комната! Ну, нет, похоже меня ожидает что-то зверское.
Иду по шикарной лестнице наверх. Держись, держись, я в тебя верю. Пытаюсь успокоиться, вдох-выдох. Захожу в комнату и сажусь на кровать.
Заходит Кайл, и я подскакиваю, как ужаленная, внешне он спокоен, но снова замечаю плотно сжатые губы.
- Как ты посмела убежать? – его голос угрожающе прорезает тишину.
- Я устроила себе пикник! – сходу придумываю я.
- Пикник? – по-змеиному шипит он. – Как ты смеешь еще врать? Думала, сбежишь от меня в моем городе? Кто тебе дал разрешение вообще покидать территорию дома?
Он подходит ближе. Но я уже не замечаю этого. Жар от злости пробегает по телу, и я с сжатыми зубами отвечаю:
- Разрешение? Разрешение?! – меня понесло. – Да кто ты такой, чтобы давать мне разрешение?! Я не твоя собственность! Я вообще тебе никто!!! Какого черта ты отдаешь мне приказы? Какого черта, ты мне вообще что-то указываешь? Блейк, как ты дошел до такого состояния? Я понимаю тебя избаловали родители, но, черт возьми, даже дьявол задохнется в твоем дерьме…
Звонкая пощечина пресекает мой прорыв эмоций. Боль пульсирует в левой щеке. Я усмехаюсь и снова открыто смотрю в его глаза.
- Ну, давай, ударь еще раз, – удивляюсь своей наглости. Я боюсь его злости, боюсь вещей, которые он может вытворить с собой, но в тоже время соблазн воспротивиться огромен. Адреналин бьет через край. – А потом посмотрим, как ты будешь смотреть на результаты своих дел, – «Ему будет все равно,» - подсказывает подсознание.
- Ты серьезно думаешь, что меня волнует, как ты выглядишь? – он подтверждает мою догадку. - Ты всего лишь удовлетворяешь мои потребности и все.
- Я. Не. Шлюха. – стальным голосом говорю я. Он лишь усмехается, теперь его забавляет ситуация.
- Ну, вообще-то ты спишь только со мной. И будешь спать только со мной. Всегда.
- Для меня это не имеет значения! И потом я еще ни разу не спала с тобой! Ты изнасиловал меня, – наши лица разделяют буквально пара сантиметров. Я чувствую его дыхание на своих губах.
- Мне надоели пустые разговоры, – его руки оказались у меня на талии и притянули к мускулистому телу. – Ты моя, и чтобы это вдолбить в твою голову, тебя ждет наказание за сегодняшний побег, – его губы впиваются в мои. Не отдавая себе отчета, я впускаю его язык, приоткрывая губы. Нижнюю губу сковывает нотка боли. В поцелуе бушует страсть, его язык подчиняет мой. В следующий момент Кайл сильно толкает меня на кровать, разрывая контакт, я падаю на живот.
- Будешь меня слушаться - получишь удовольствие, не будешь - будет больно, выбирать тебе, – я перекатываюсь на спину, делаю кувырок назад и оказываюсь на полу. В этот раз я ни за что не дамся.
- Видно ты выбираешь второй вариант. Что ж ладно, – не позволяю ему отвлечь меня разговорами и бегу к двери. Она поддается, и я хлопаю ею прямо у него под носом. Молодец! Теперь он точно озвереет. Может, лучше было согласиться на первый вариант? «Ага, и стать его потаскухой?» - шипит подсознание. Ну, ладно. Бегу в свою комнату и пытаюсь закрыть дверь на замок. Только когда Кайл врывается, осознаю, что он не работает.
- Это даже возбуждает, – получаю еще одну пощечину, но уже более сильную. Падаю на белый ковер. Он хватает меня за ногу и тащит к кровати. – Тысячи девушек мечтают со мной переспать, а ты это получаешь просто так. Довольствуйся этим.
Сил совсем не осталось. Уже не сопротивляюсь. Смысла нет. Но словесные атаки никто не отменял, теперь это всё, что у меня осталось.
- Да, я просто поверить не могу своему счастью, неужели не видно? – язвительно говорю я, цепляясь за ковер. Он поднимает меня на руки и кидает на кровать.
- Ты слишком наглая, – он рывком стягивает с меня джинсы. – Я тебе даю последний шанс добровольно согласиться на секс, потому что твои запястья еще явно не зажили.
- Иди к черту, – выплевываю я и подтягиваю ноги к животу.
Он отходит от кровати, берет с пола плетку, которую я не заметила сразу, и возвращается ко мне.
- Ну как можно быть с тобой помягче, когда ты сама все пресекаешь, – я хмыкаю. Ясно, бить будет.
- Попробуй добиваться всего не насильственным путем, Блейк.
- Крошка, ты самая бесчувственная женщина из всех, кого я когда-либо встречал, – продолжает он гнуть свою линию. – Я ведь пытался по-хорошему, – Кайл садится на кровать рядом со мной и переворачивает меня обратно на живот. Мои сопротивления снова оказались пустой тратой времени. Мужчина садится мне на попу и стягивает толстовку. – Кстати, тебе идет стрижка, – он расстегивает лифчик и кидает на пол. Ну, обычный сценарий короче. – И новое белье тебе тоже идёт, – свист, и спина пульсирует от первого удара плеткой. Он бьет сильно, очень сильно.
- Я ударю тебя пять раз, чтобы выбить дурь, – второй удар, и я вгрызаюсь в свой кулак, чтобы не закричать от боли. Пощечины и побои матери ничто по сравнению с этим. Третий раз свист прорезает воздух, боль отдается по всей длине плетки. Четвертый. Первые слезы грозят выкатиться из красных глаз. Пятый, я уже кусаю пальцы. Наверное, остались красные дорожки крови, а может просто синяки. Степень вреда пока не могу определить, но вся кожа горит, будто ее прожгли. Я обездвижена от этой практически паралитической боли. Слезы все-таки скатываются, и подушка впитывает их. Ненависть к этому красивому человеку крепнет.
- Перевернись на спину, – приказ. Не подчиняюсь.
- Пошел к черту, – хриплю я.