Победа.
Короля привели немного позже. Тот был сокрушен и беспомощен. Его гвардия стала чужой, клятвы о верности забыты. Знать перестала смотреть в его сторону, опасаясь расправ и не желая иметь ничего больше с этим человеком.
— Где она? — рыкнул орк.
Король молчал. У него не было сил говорить.
— Где женщина? — орк сидел на кресле, где всего каких-то пару часов назад восседал он сам.
Не успел Трой открыть рта, как несколько пикинеров из бывшей гвардии короля ввели в тронный зал девушку. Они крепко держали ее за руки, не давая ей и мизерной возможности ей вырваться. Стали прислуживать Шахгару, умолять его оставить их в живых в обмен на добрую и верную службу.
— Ему вы в этом тоже клялись? — спросил Шахгар, указывая на растрепанного и грязного короля, чья одежка была разорвана.
Солдаты переглянулись. В воздухе повисло напряжение. Никто не хотел отвечать первым. Глаза орка вспыхнули и, несмотря на внешнюю неуклюжесть и нерасторопность, он тут же вскочил с трона. Схватив топор, замахнулся и бросил его в стоявших перед ним гвардейцев.
Предсмертный крик разлетелся по залу и тут же растворился в его каменных стенах. Один из солдат буквально отлетел на десяток шагов, пригвожденный огромным топор к противоположной стене. Его тело обмякло, а кровь, сочившаяся из разрубленной раны, окрасила собой серый пол. Второй солдат испуганно зашагал назад. Он пятился до тех пор, пока за спиной не оказался один из орков, быстро расправившийся с ним по приказу вождя.
Преданность всегда ценилась среди орков, и даже такая услуга от людей не могла смыть с них позор предательства.
Девушка подбежала к отцу. Закрыв глаза, она припала к его ногам, обхватила голову и стала целовать, чем вызвала еще больший гнев у Шахгара.
Рука поднялась в угрожающем жесте. Несколько орков тут же схватили Троя и стали выводить его из зала. Он закричал. Лориэль побежала следом, но двери захлопнулись. Она начала бить по ним руками, тянуть за толстые массивные ручки, но это не принесло никакого результата. Крик отца перестал быть слышан.
Предводитель орков прошел к мертвому телу предателя-гвардейца, прикованного топором к стене. Взявшись за рукоять, рванул со всей силы и вытащил оружие. Останкам сползти по стене, оставив на ней кровавый след.
— Ты, — он указал топором на Лориэль, — здесь, — перевел его на трон поменьше, который стоял возле царского и предназначался для жены короля.
Лориэль промолчала, но орку было уже плевать. Не оборачиваясь, он прошел мимо трона. Его путь лежал на балкон, откуда открывался хороший вид на его новые владения. Орда все еще тянулась с дальних рубежей, как сплошной лавовый поток. Стекала к этому месту, а внизу под крики людей и ор озверевших от доставшейся добычи воинов он увидел, как сильно ошибся в себе, когда не хотел идти на такой риск.
«Нет, — подумал он, — оно того стоило. Столько лет страданий, голода и болезней не прошли зря. Новый дом, новая жизнь. Все только начинается. Эти люди рабы. Они станут теми, кто построит нам наше будущее».
— Что с моим отцом? — хрупкий голос Лориэль вывел Шахгара из задумчивости. Повернувшись, он с удивлением обнаружил ту в нескольких шагах от себя. Ее глаза были красные от слез, но она старалась держаться твердо, чтобы еще сильнее не упасть в глазах огромного орка.
— Что ты сделал с моим отцом?
Она говорила так тихо и робко, что слова едва доносились до его слуха.
Шахгар подошел к ней почти вплотную, слегка наклонился и, приблизившись к ее маленьким губам, прошептал:
— Он жить… Обещаю.
Орк был больше ее почти в полтора раза. От взгляда его крупных карих глаз Лориэль всегда старалась отвернуться. Клыки и громадное, дышащее силой да мощью тело вызывало в ней страх. Он усиливался, когда орк поворачивался и начинал к ней приближаться. В такие мгновения Лориэль казалось будто целая скала движется на нее.
Покинув балкон, Шахгар вновь сел на трон. Орки постепенно наполняли собой замок и город, выгоняя людей с важных постов. Особенно их порадовала сокровищница. Золото, драгоценные камни, редкие эликсиры, древние свитки и многое другое теперь было имуществом орды.
Старейшина Горл вошел в тронный зал последним. В сопровождении своих двух сыновей он бросил взгляд на портреты королей древности. Резко сплюнул на пол, тем самым высказывая свое презрение всем этим пусть и мертвым, но людям.
Увидев Лориэль, которая до сих пор стояла на балконе, Горл подошел к вождю.
— Брось ее вниз, — сказал он. — Пусть смерть заберет ее тело, а душа улетит в небо. Она больше не нужна. Она враг. Она человек.