«Стой!» Крикнула я, быстро собирая бумаги обратно в папку. Их так много. Слишком много. У Люка не могло быть так много времени, чтобы накупить столько вещей. И он также не мог себе этого позволить.
Когда Люк вышел из магазина, я быстро положила папку на место.
«Спасибо.» Люк сел в машину. «Еще две остановки, и мы закончим. Мы ведь успеваем, да?»
«Еще две остановки?» Посмотрела на часы. Чуть больше полдня. Времени полно. Скелет покачал головой. Он прав. Что бы Люк ни делал с этими чековой книжной, в этом нет смысла.
И я не хочу быть частью этого. «Не знаю. Я не хочу опоздать.»
Улыбка Люка пропала. «Давай же, Птенчик.» Он провел пальцами по своим волосам. «Всего лишь полдень. У нас полно времени. К тому же, мне надо вернуть все это сегодня. Мы сегодня уезжаем.»
Я согласилась поехать в следующий магазин. Люк вышел из машины. Скелет потряс меня за плечо.
«Оставь меня в покое.» Я включила радио и закрыла глаза, начав подпевать словам, которые я в принципе не знала.
«Ладно. Все сделали.» Люк запрыгнул в машину. «Час дня. Ты будешь дома как раз во время.»
Он попытался начать разговор, но я притворилась радостной «Я люблю эту песню!» и включила музыку настолько громко, насколько я могла это вынести. Может, ничего странного и не происходило. Может, я перебарщивала. Может, и нет. Но я знала точно: я не хотела больше думать об этом. Он мой брат и я люблю его. И это единственное, что имеет значение. Это должно быть единственным, что имеет значение.
Глава 32:
Сломанные Кости
ТОГДА: Возраст Тринадцать
Когда Мама приехала в больницу, она волновалась всего минуту. Когда она поняла, что я не умру, она спросила, «Объяснись, барышня.»
Это была, конечно же, вина Питера.
Я лежала на траве рядом с Дреей, в моем любимом бикини, волосы были все еще влажными после предыдущего круга по озеру, слушая мой iPod – ладно, стоит сказать, что это iPod Питера.
«Эй, жополицый!» Потом показался Питер, стоя надо мной, жуя семечки открытым ртом, его дружки жевали и плевали за его спиной.
«Я не говорил, что ты можешь его одолжить.» Он плюнул в меня шелухой, которая приземлилась в лужу пота на моем животе. Я нахмурилась, смахивая ее.
«Да ,ты разрешил.» Ну, по крайней мере, тогда он разрешил.
«Это было вчера, жопожуй,» сказал он.
«Тебя не было дома утром,» сказала я.
«Я забираю его.» он отправил очередную шелуху в моем направлении.
«Хватит плевать в меня!» Я вскочила, встав на цыпочки, чтобы наши глаза были на одном уровне.
«Оооооох. Такая грубая,» язвительно заметил он.
«Ты даже не будешь его использовать. Ты работаешь сегодня вечером, мальчик пицца. Если тебя все еще не уволили.» Музыка была моим ключом к хорошему дню. Я собиралась бороться за это.
«Он мой, и я забираю его.» Он наклонился, чтобы подобрать iPod. Дреа схватила его первой и протянула его мне, когда я подбежала к ней. Все получилось так гладко, спорю, люди подумали, что мы это спланировали.
«Сука!» Прокричал Питер мне в след.
Я бежала. Прям по траве. Перепрыгивала через одноклассников, которые спали на полотенцах, пробегала через пикники и барбекю. Люди кричали, «Эй! Осторожнее!» Я мельком заметила Скелета, который бежал рядом со мной, хватая газировку с пикников, куриную ножку с барбекю, напоминая всем, включая меня, что Питер и я были братом и сестрой Люка.
Питер был все ближе и ближе.
Я повернула. Начала бежать вниз по склону. Одним движением Питер выхватил iPod из моей руки и толкнул меня в спину. Я увидела каменные ступеньки. Больше некуда было приземлиться.
Все вокруг нас услышали треск.
Моя зубчатая кость предплечья торчала сквозь мясо. Было слишком много крови. Слишком много моей крови. Последнее, что я помню, это крик Дреи о помощи. Потому я, видимо, подумала, что потерять сознание будет лучшим решением.
Я была в скорой. Потом в больнице. Операция. Металлическая пластина и какие-то шурупы. Стежки на моей руке, под гипсом. Стежки на моем лбу. Слова, как «раздробленные осколки», описывали мое предплечье.
Мама, поглаживая мои волосы, сказала, «Тебе повезло, что это всего лишь сломанная рука, и что ты будешь в порядке.» Потом, внезапно, зло она скрестила руки. «Ты понимаешь, как дорого нам это обойдется? Почему ты не можешь оставить в покое вещи твоего брата?» Когда я не сказала ни слова, она рыкнула, «Объяснись, барышня.»
Я не видела Скелета, но слышала, как его кости стук, стук, стучали друг об друга.
Питер стоял за Мамой, красные опухшие глаза, его лицо было измученным. Когда она вышла из комнаты за кофе, он сел на край моей кровати. «Прости, Клэр, прости. Я не хотел этого,» сказал он. «Я не хотел этого. Прости.»
Глава 33:
Моими Собственными Глазами
СЕЙЧАС
Бабушкин сарай возвышался в небе, покосившийся и дырявый, готовый к своему последнему пути. Трава высотой по глаза поглощала всю землю вокруг, показывая лишь крышу Дедушкиного ржавого трактора. Почему она хочет отремонтировать сарай? Его стоит снести.
«Давай положим сюда что-нибудь горящее,» сказала Мама, бросая разорванную шину, чтобы обозначить место. «И я надеюсь, что это будет практически все. Тогда можно будет поджечь все это.»
«Что?» Воскликнула я. Никто здесь не слышал про загрязнение воздуха? «Мы не можем сжечь весь этот хлам.»
Мама взглянула на меня. «Нет, можем. Законы Теннесси это позволяют. Если старые машины и тому подобное работают, может, мы сможет вызвать буксир, чтобы тот их увез взамен на запчасти. Я пойду в дом звонить, составлю Бабушке компанию.
Я хотела повернуться и начать жаловаться Люку, что нам придется работать в стоградусную жару и при 90 процентной влажности. Но он уже упорно трудился, низко рубя траву газонокосилкой. Он шел через море высокой травы, будто он знал, что нечего бояться, никаких прячущихся змей, никаких красных муравьев, никаких крыс или мышей.
«Эй, Птенчик» - Люк на секунду выключил косилку – «вот план: я все скошу. Ты сгребешь все в кучу для сжигания. Будь осторожна. Питер однажды наступил на улей. Он выглядел как рыба фугу.» Люк посмеялся над этим воспоминанием.
«А что на счет змей? А крыс?» Спросила я, уставившись с опаской на траву.
«Просто смотри в оба. Не хочу, чтобы ты поранилась.» Люк опять включил мотор. «А ЕСЛИ ТЫ ПОРАНИШЬСЯ, КРИЧИ ГРОМКО, ЧТОБЫ Я ТЕБЯ УСЛЫШАЛ.»
Будто от этого мне стало легче. Но я зачерпнула немного травы, благодаря Маму, что она заставила меня одеть кофту с длинные рукавами, длинные штаны и перчатки. Охапка за охапкой, наша куча для сжигания стала горой. Мы нашли гнилые доски, ржавый крюк, разорванные шины и мешок старых стеклянных шариков, грязных и потертых, но все еще целых. Моя спина пылала от боли, когда я выпрямлялась, а руки чесались, несмотря на длинные рукава.
«Отличная куча, Птенчик. Ты также устала, как и я?» Люк кинул еще несколько больших охапок мусора в кучу, и мы закончили с этим на сегодня.
После ужина он сказал, что пойдет погоняет шары.
Бабушка оторвала взгляд от полу съеденного мясного пирога.
«Пойдешь в Albert’s? Прихвати с собой Клэр. Вы заслужили немного веселья,» сказала Бабушка. «Теперь идите. Я вымою посуду.»
Я так устала, что я еле держала вилку в руке, но по крайней мере мне разрешили пойти поиграть в бильярд с Люком, вместо того, чтобы мыть посуду и играть в Китайские шашки.
Мы зашли в Albert’s через заднюю дверь, проходя мимо воняющих мусорных контейнеров и зеленых осколков стекла. Внутри темно, четыре бильярдных стола, освещенных как маленькие гробницы в комнате. Неоновые знаки – BUDWEISER, PABST BLUE RIBBON, HEINEKEN, CORONA, MGD, GUINESS – и несколько полосок красно перцового света вокруг бара, которые были единственным источником освещения. Люк занял стол и пошел за напитками. Здесь всего было восемь человек, включая бармена.