В НФ-критике нередко говорят о «sense of wonder»,[5] свойственном НФ, но при ближайшем рассмотрении обнаруживается родство этого «чудесного» с чудесами иллюзиониста. В качестве развлекательной литературы НФ вынуждена ставить фиктивные проблемы и предлагать их простые решения. Самые поразительные, граничащие с парадоксами достижения современной космологии «научным фикционерам» (Science Fictioners) совершенно ни к чему, раз их нельзя втиснуть в застывшие рамки искусственного Универсума. Любое сравнение хромает, сравнение е иллюзионистом — тоже, ведь иллюзионист хочет показать несколько трюков, и только, тогда как НФ в своем добровольном заточении уже не может изображать реальный Космос.
Чтобы, по справедливости оценить НФ, которая на космологическом фоне выглядит столь убого, присмотримся ближе к ее незавидному положению. Грехи отдельных авторов играли сравнительно ничтожную роль. Создание начисто фальсифицированного, прирученного Универсума было постепенным процессом, как и любой процесс самоорганизации, так что в окончательном вырождении виноваты все — и никто. Первое изобретение НФ сделало все происходящее во Вселенной легко обратимым; авторы, которые хотели «всего лишь» блеснуть еще одной версией путешествия во времени, закрыли глаза на наиболее существенные природные взаимосвязи, но именно это позволило смягчить жестокость природного, не подлежащего отмене протекания времени. А чтобы Природа не смогла воспользоваться пространством как вторым жестоким ограничением, пространство замкнули накоротко, так сказать, аннулировали при помощи второго изобретения НФ. Речь шла именно о приручении Вселенной, о ее «лакировке», — чтобы расколдовать те вечно молчащие пространства, о которых с ужасом говорил Паскаль*, хотя «лакировка» Вселенной маскируется кровью, столь обильно льющейся на страницах НФ. Но это уже очеловеченная, то есть доступная человеческому пониманию жестокость, которую, в конце концов, можно оценивать с точки зрения этики, — если вообще принимать эту кровь всерьез. Вот здесь-то и становится ясно, что сделала НФ со Вселенной: ибо Вселенная вообще не позволяет оценивать себя в категориях этики.
Итак, Вселенная НФ — не только карманная, упрощенная, чуть тепловатая, но, сверх того, благосклонная к своим обитателям, и поэтому позволяет себя побеждать, и поэтому нет в ней того ледяного безразличия к человеку, в котором он сам все снова и снова видит загадку, которую надо решить, и тайну, которую надо исследовать, чтобы там отыскать ответ на вопрос о смысле своего бытия. Во Вселенной НФ не могут возникнуть мифы и теологии — ибо сама она есть ублюдок вырождающихся мифов. Нынешняя НФ подобна «гравитационной ловушке», в которой отрасль литературы, пообещавшая человеку Вселенную, укрыла свое поражение при помощи антропоцентрических — то есть онанистических — фантасмагорий. Нынешний сочинитель НФ не утруждает себя точно так же, как поставщик порнографии. Все реальные препятствия на пути удовлетворения влечений устранены; наконец-то можно разгуляться вовсю! Но вместе с препятствиями исчезает все то невероятное богатство, которым одаряет нас реальная жизнь. Там, где возможно все, что угодно, ничто уже не имеет ценности. Самые пламенные желания в конце концов неизбежно ведут к полному отупению. И вот, после того как действительные, реальные препятствия сметены и оказывается, что вместо всемогущества мы получили ничто, фальсификацию приходится продолжать, возводя искусственные препятствия; так возникает чучельный паноптикум, тот убогий суррогат, что выдается в НФ за космические цивилизации.
Почему уже невозможно вновь обрести утерянный научной фантастикой Универсум? Попросту говоря, этого не допускают законы рынка: сегодня ни один автор и ни один издатель не отважится предложить своему читателю курс «лечения воздержанием» (что означало бы отказ от легких решений фиктивных проблем). Согласен — не всё в НФ одинаково безнадежно; когда-то там была и космогоническая фантастика Олафа Стейплдона. Но Стейплдон, будучи одиноко стоящим писателем, еще мог изображать ту Вселенную, о которой рассказывает космология, а не очеловеченную Вселенную НФ. Поясняю: «очеловечить» не значит здесь «сделать благосклонной к человеку»; как известно, среди зверей нет Джеков-потрошителей, и Джек-потрошитель вряд ли может быть назван благосклонной к человеку натурой.
Верно: Вселенная — предел «неудобоваримости» для любой беллетристики, во всем диапазоне нашего опыта. Что делать автору хотя бы с главным объектом космологии — с сингулярностью?[6] Сингулярность есть точка, существующая в пространственно-временном континууме точно так же, как этот вот камень; но в этой точке рушится вся наша физика. Яростные, долголетние усилия теоретиков имели своей исключительной целью при помощи все новых истолкований хоть как-то отсрочить эту гибель, крушение физики. Средствами беллетристики такое не приручается. Возможны ли героические образы и поступки там, где никакое тело, сколь бы крепким и прочным оно ни было, просуществует не больше чем доли секунды? Возле нейтронной звезды нельзя пролететь даже с параболической скоростью, поскольку неудержимо нарастающие приливные силы, не поддающиеся экранированию, превратят человека в разлетающуюся кровавую лужу, — совсем как небесное тело, которое при прохождении через зону Роша разрывается на куски приливно-отливными волнами.
Значит ли это, что и впрямь нет выхода за пределы фатальной дилеммы: либо молчать о Вселенной, либо фальсифицировать ее? Выход есть — и указывает на него космология. Подобно тому как науку вчерашнего, дня можно считать фантастическим вымыслом», — я уже говорил об этом в связи со знаменитым трудом Эддингтона, — точно так же можно выдумывать космогонии завтрашнего дня, не похожие на сегодняшнюю, но, тем не менее, постижимые, ибо космическое событие понятно нам постольку, поскольку оно может быть сфокусировано разумом.
Однако ничто не находится в таком пренебрежении у нынешней НФ, как разум. Тут между ее авторами и читателями царит редкостная гармония. Непристойное уже не считается непристойным, — а взамен к позорному столбу выставляется все интеллектуальное. Не стоит рекомендовать «Космологию сегодня» вниманию поклонников НФ, разве что они сумеют вызволить свое воображение из тюремных застенков и в сиянии настоящего солнца открыть истинный облик Природы.
6
Состояние вещества, при котором его поверхность сжимается в точку, а плотность становится бесконечной.