Но надо прямо сказать, что некоторые особенности общего направления работы этого отдела вызывают глубокое недоумение.
«Уже в настоящее время, — пишет проф. Купалов в своей статье, напечатанной в феврале 1950 г., — мы нашли существование особого вида условных рефлексов, которые протекают, как укороченные условные рефлексы, что предугадывал еще великий И. М. Сеченов. Внешнее воздействие, действительно, может не дать видимой реакции животного, но вызвать лишь определенное внутреннее возбуждение (подчеркнуто мною. — А. И.-С.) больших полушарий головного мозга, связанное с тем, что получило название внутренних переживаний, чувств в их различных разновидностях» (Бюллетень экспериментальной биологии и медицины, № 2, 1950, стр. 87). Нетрудно заметить, что ссылка на И. М. Сеченова здесь не вполне адэкватна. Сеченовым, как известно, описаны рефлексы задержанные, заторможенные в своей последней трети, в своем конце. Хорошо также известно, что торможение для Сеченова не было просто отсутствием эффекта, а особым процессом. То, что описывает проф. Купалов, явно отличается от укороченных сеченовских рефлексов и от тормозных рефлексов И. П. Павлова.
Проф. П. С. Купалов утверждает, что могут существовать процессы, не выражающиеся ничем, никакой видимой реакцией нервной системы, кроме, говоря его словами, «внутреннего переживания». Спрашивается, каким же путем проникает проф. Купалов в эти «внутренние переживания» своих собак? И является ли объяснение нервных процессов с помощью обращения к «внутренним переживаниям» собаки задачей физиологии высшей нервной деятельности?
«Есть два типа укороченных условных рефлексов, — говорит дальше проф. Купалов. — Одни из них, начинаясь внешним раздражителем, не имеют обычного завершения в форме видимой реакции. Другие, заканчиваясь внешней реакцией, происходят без непосредственного внешнего воздействия. В одном случае концом рефлекса является особое внутреннее возбуждение коры полушарий, в другом случае — подобное внутреннее возбуждение само по себе развертывает ход рефлекса. А эти состояния внутреннего возбуждения и представляют различные внутренние переживания животного, его субъективный мир» (Бюллетень экспериментальной биологии и медицины, № 2, 1950, стр. 87).
Таким образом, кроме тех детерминированных внешними и внутренними раздражениями проявлений нервной деятельности, которые были описаны И. П. Павловым как условные и безусловные рефлексы, по проф. Купалову, существуют еще такие формы поведения животного, которые не детерминированы ни внешними, ни внутренними воздействиями, которые не зависят ни от внешней, ни от внутренней среды организма, а являются проявлением внутренних переживаний животного, исходят из его субъективного мира, выражают неизвестно откуда взявшееся «внутреннее возбуждение». В одной из своих работ проф. Купалов аналогирует предлагаемое им понятие «внутреннего возбуждения» с павловским понятием внутреннего торможения (Достижения советской медицинской науки за 30 лет, изд. АМН СССР, 1947, стр. 77). Но это плохая аналогия, так как процессы внутреннего торможения, по Павлову, всегда являются ответом на тот или другой раздражитель, а для внутреннего возбуждения характерно именно то, что оно, по словам проф. Купалова, не предрешено какими-либо раздражителями и «первично формируется» в мозговой коре, является первичным «самостоятельным», спонтанным возбуждением корковых клеток.
Возбудителем реакций животного, как выражается проф. Купалов, «могут быть не только процессы ощущения и восприятия, но также чувства и эмоции животного» (там же, стр. 77).
В первом случае проф. Купалов видит обычные условные рефлексы, во втором — продукты «внутреннего возбуждения». Но кто же не знает, что именно в тех реакциях животного, которые с зоопсихологической точки зрения являются эмоциональными или аффективными, как раз наиболее ярко и выступает зависимость их от внешних или внутрителесных раздражителей, т. е. совершенно очевидная их детерминированность, их условно- или безусловно-рефлекторный характер.
Не довольствуясь описанием таких нервных процессов, которые ничем не выражаются ни во внешней, ни во внутренней среде, а заканчиваются лишь «внутренними, субъективными переживаниями» собаки и описанием «рефлексов», начинающихся в мозговой коре, не зависящих ни от каких раздражителей и производимых «внутренними переживаниями» животных, проф. Купалов описывает еще одну категорию «укороченных рефлексов». «В последнее время получены факты, — говорит он, — показывающие, что могут существовать внутренние рефлексы самой коры больших полушарий, когда одно функциональное состояние коры вызывает другое функциональное состояние» (Достижения советской медицинской науки за 30 лет, стр. 77).