Таким образом, к рефлексам без конца и к рефлексам без начала проф. Купалов прибавляет еще рефлексы, у которых кет ни начала, ни конца. Кратко характеризуя основные особенности описанных здесь установок проф. Купалова, приходится сказать следующее:
1. Мы хорошо знаем, как понимали рефлекторный акт И. М. Сеченов и И. П. Павлов, которые видели в этом акте функциональное объединение трех обязательных компонентов: рецепторного, центрально-связующего и эффекторного — в форме положительной и тормозной реакции. С точки зрения рефлекторной теории, как ее понимал И. П. П а в л о в, то, что описывает проф. Купалов, не является рефлексами и не может носить это название.
2. Приводимые проф. Купаловым данные несовместимы с детерминистическими представлениями как И. М. Сеченова, так и И. П. Павлова, ибо проф. Купалов допускает существование таких форм деятельности высшего животного, которые не детерминированы ни внешними, ни внутренними раздражителями и, следовательно, не зависят от воздействий внешней и внутренней среды организма, носят самопроизвольный, спонтанный характер.
3. В понимании и объяснении изучаемых им фактов поведения животного проф. Купалов уклоняется от разработанного И. П. Павловым строго-объективного метода исследования и от основных принципиальных положений павловской физиологии высшей нервной деятельности, объясняя те или другие акты поведения животных как результат их внутренних переживаний, как выражение их субъективного мира, как внешнее проявление их чувств, эмоций и т. п. Иначе говоря, с пути строго-объективного физиологического исследования проф. Купалов соскальзывает на старый, отвергнутый И. П. Павловым, зоопсихологический путь.
Академик И. С. Беритов на стр. 47 своей монографии, трактующей «Об основных формах нервной и психонервной деятельности» (изд. АМН СССР, 1947), с явным удовлетворением отмечает, что установки проф. Купалова не без влияния работ его-академика Беритова, и в этом нельзя с ним не согласиться. П. С. Купалов является одним из старейших учеников и сотрудников И. П. Павлова. Поэтому естественно было ожидать, что учение о высшей нервной деятельности найдет в нем одного из наиболее устойчивых и последовательных продолжателей дела И. П. Павлова. Его работы в этой области могли бы оказать неоценимую помощь дальнейшему развитию патофизиологии высших отделов центральной нервной системы.
***
Одним из наиболее важных, но в то же время и наиболее трудных вопросов как для физиологии, так и для патофизиологии высшей нервной деятельности является вопрос о взаимоотношении субъективного и объективного.
При изучении высшей нервной деятельности человека, как мы увидим далее, этот вопрос тесно сплетается с другим, не менее важным вопросом — вопросом о взаимодействии первой и второй сигнальных систем.
Владимир Ильич Ленин в «Материализме и эмпириокритицизме», упоминая о взглядах Л. Фейербаха на «вещь в себе», пишет: «Ощущение есть субъективный образ объективного мира…» (Соч., т. 14, стр. 106), а в другом месте той же книги, расширяя эту мысль, повторяет: «Основное отличие материалиста от сторонника идеалистической философии состоит в том, что ощущение, восприятие, представление и вообще сознание человека принимается за образ объективной реальности» (там же, стр. 254). В «Философских тетрадях», в конспекте книги Гегеля «Наука логики», можно найти также следующее примечание В. И. Ленина: «Человеческие понятия субъективны в своей абстрактности, оторванности, но объективны в целом, в процессе, в итоге, в тенденции, в источнике» (Госполитиздат, 1947, стр. 180). «Для всякого естествоиспытателя, — говорит В. И. Ленин в «Материализме и эмпириокритицизме», — не сбитого с толку профессорской философией, как и для всякого материалиста, ощущение есть действительно непосредственная связь сознания с внешним миром, есть превращение энергии внешнего раздражения в факт сознания» (Соч., т. 14, стр. 39).
Для И. М. Сеченова ощущения, как известно, были и субъективны и объективны (Рефлексы головного мозга, Л., 1926, стр. 104), а И. П. Павлов представлял их себе как наипростейшие субъективные сигналы «объективных отношений организма к внешнему миру» (Полн. собр. трудов, т. IV, стр. 101).