13-го в последний раз обошел с видеокамерой весь Центр, лабораторию. Полдня паковал вещи. В 3 приехал Вакхольц, помог перепаковать ручную кладь. Елена достала мне таблеток от airsick – драмамин – очень мощная вещь, советую всем начинающим путешественникам. Говорят, помогает даже в вертолетах. Без них я бы обратного перелета не выдержал.
В самолете обслуживала нас немецкая бригада. Жмотоватые немцы уже не предлагали нам по бутылке вина, как американцы, а разливали по бокалам. Можно, конечно, было попросить добавку, но это не совсем удобно. Не развозили и виски хороших марок, так – сок, водичка. Выспаться не удалось – все время кто-то лазил по проходу – то в туалет, то провозили тележки с пищей и напитками, то заставляли пристегнуть ремни – самолет сильно болтало. Сидел и смотрел за картой полета.
Во Франкфурте я уже был своим человеком, тем более что самолет на Киев отправлялся с этого же терминала, куда прибыл американский. В зале было полно казахов. Позже оказалось, что это казахстанские «немцы». Честно говоря, немецкого там было немного. Вели они себя очень непосредственно – перекрикивались через весь зал, и я перешел от них в другую нишу.
3. Опять Украина
В самолете моим соседом оказался бывший бандеровец, летевший на свидание с родными после 50-летней разлуки. Он меня выспрашивал, сколько надо дать нашим таможенникам, чтобы они беспрепятственно пропустили его на историческую родину. Я, как мог, убеждал его, что наши чиновники «не берут» в принципе и, что большего оскорбления, чем взятка, а особенно маленькая взятка, для них нет и быть не может!
Первое, чем порадовала меня Украина – тележки для багажа (бесплатные во всем цивилизованном мире) у нас стоят 8 гривен. 1,5 доллара. У меня гривны были, а иностранец должен бегать по залу с багажом в поисках обменника. Столько же я впоследствии заплатил и за стоянку институтского автобуса возле аэропорта (3 гривны за полчаса!).
Долго ждал появления своих ящиков, причем сумка с моими вещами оказалась разорванной чуть ли не пополам. Еще полчаса убеждал таможенника, пытавшегося «оформить» мой груз, что содержимое ящиков не имеет коммерческой ценности и что это приоритетнейшая научная собственность Украины!
В общем, через час я выгружал их содержимое в «прилавок» в лаборатории Богдановой, а еще через час сидел дома за столом в окружении семьи перед полуметровой фаршированной щукой, пойманной моим Сережей в Сувиде.
Меняю ваучер на вэлфер!
(Заключительный эпиграф)
2000–2001
Теплая осень 2001-го.
Подготовка
Тяжелая судьба журналиста занесла меня в Париж.
Где-то в начале года Таня Богданова объявила, что, возможно, летом состоится вторая поездка в Вашингтон. Мною это было воспринято с пониманием: мол, надо – так надо! Куда ж деваться? Долг – превыше всего! К тому же, все на этом свете имеет свой конец, в том числе и деньги, тяжким трудом добытые мною прошлым летом в Америке.
Затем началась обычная волынка с их стороны. Как потом объяснил Вакхольц, основное время заняла проверка моей благонадежности – чи не «злигався» я за истекшие три месяца с террористами, расистами, мафией, да просто с недружественными США спецслужбами.
Визу я попытался получить по облегченному варианту – мое примерное поведение во время первой поездки в Штаты давало мне хрупкое, драгоценное право попасть туда вторично и без всяких проблем. На всякий случай, послал запрос на собеседование и, как выяснилось, правильно сделал. С ходу визы я не получил. Было предложено явиться после обеда. В указанное время я был допущен (уже без очереди) в консульство, где и состоялась беседа с их сотрудницей, что-то слышавшей о ДНК.
От Института еще должна была ехать Тамара, но в Нью-Йорк, к Майклу Таттлу, и на неделю раньше. Тамара получила визу в один день со мной, с ошибкой в фамилии и, как оказалось позже, с дефектом голограммы – виза «не считывалась» на паспортном контроле, что доставило ей несколько «приятных» минут в Борисполе и при пересадке во Франкфурте.
Дата отъезда тем временем постепенно смещалась к осени. Как я уже упоминал, в плане организованности американцы обычные козлы. Сейчас я с уверенностью могу заменить прилагательное «обычные» словом «редкие»! Билет Тамаре «присылали» 3 раза. В разные места. Институт не работал – целую неделю страна бурно праздновала независимость, Таня была в Варшаве, а чтобы сообщить о билетах мне, в голову тупым янки как-то не пришло. Так Тамару передвинули аж на 17 сентября. Я уже «сидел на чемоданах», закупил «сухой» лед, как вдруг пришло сообщение от Вакхольца, что в «Уолтер Риде» пропал свет!!! В своем ответе я выразил легкое недоумение в отношении последнего факта. Мне казалось, что свет может пропасть в Приморском крае, на Чукотке, в селе Гуйва под Бердичевом, но чтобы в центре Вашингтона (столица Соединенных Штатов Америки), в крупнейшем в стране Военно-медицинском госпитале… Оказалось – может. На 10 дней! Сначала держались на резервных генераторах, но их хватило ненадолго. Госпиталь (несколько тысяч человек) эвакуировали. Что делалось в лаборатории – трудно описать. Перетаскивали содержимое всех морозильников и холодильников (а их там десятки) в безопасные места.