Заросли обрывались в запертую титанической плотиной громадную котловину, на дне которой шумела и пенилась вода. Ярдах в пятидесяти левее точки, где мы выскочили на обрыв, громоздился гребень изогнутой наподобие лука замшелой бетонной стены, рассеченной вертикальными прорезями и каналами. Верхняя кромка плотины была выщерблена и проломлена в двух местах, и оттуда не спеша переливалась вода из озера, тонким слоем скатываясь по высокому крутому откосу. Большая же часть потока рвалась из водопропускных лотков в нижней правой части плотины, образуя далеко внизу клокочущий котел из белых бурунов. С боков котловину запирали отвесные гранитные стены, на зазубренных уступах которых едва хватало места притулиться редким кустикам и пучкам травы. Спуститься здесь, не имея крыльев, было попросту невозможно.
Быстрый взгляд направо доказал, что отвесные скалы уходят далеко вниз по течению, практически не теряя в высоте до левого поворота ущелья. На полпути до поворота, ярдах в трехстах от нас, через ущелье был перекинут высокий железнодорожный мост. Его поддерживали два сложенных из гранитных глыб высоких и тонких быка, у подножия которых далеко внизу бурлила река. На противоположном берегу ржавые фермы моста упирались в скалу, где чернело широкое отверстие тоннеля.
Сзади захрустело, и по проложенной мною в бузине тропе вывалились исцарапанные и разгоряченные девушки. Больно было смотреть на выражение их лиц, когда они одна за другой понимали, что дорога к спасению отрезана.
– Куда же нам деваться? – дрожащим голосом вопросила Алиса, с ужасом меряя взглядом высоту распахнувшегося под ногами обрыва. – Может быть, к мосту?..
– Но чудовище как раз там нас и ждет, – ответила принцесса. – Слышите?
Действительно, сквозь гул воды справа донесся отдаленный треск – сквозь заросли ломилось массивное тело.
– На плотину, больше некуда. За мной! – скомандовал я, поднимаясь на ноги.
В самом деле, от того места, где арка плотины соединялась с береговым гранитом, нас отделяли какие-то полсотни шагов, пусть и по густым зарослям.
– Но ведь там, на плотине… – заикнулась отличница, поправляя перекошенные очки.
– Вперед! – подтолкнула ее Брунгильда, прислушиваясь к нарастающему треску.
Проломившись через бузину и чертополох, я перелез поваленную проржавевшую металлическую ограду и побежал по бетонной дорожке, ведущей по гребню плотины. По левую руку гладкая и спокойная поверхность озера курилась утренним туманом ярдах в пяти ниже верхнего уровня парапета; справа разверзалась пропасть, куда было страшно смотреть. Ноги отчетливо передавали легкую дрожь массивного тела плотины, а облако водяной пыли кружилось и мерцало в тени котловины, прикрывая рвущиеся из правой нижней части плотины чудовищные потоки, заполнявшие половину нижнего ущелья пеной и водоворотами. Разительный контраст зеркальных вод озера слева и бешеной стихии в каньоне справа заставлял мурашки бегать по коже.
По ровному бетону девушки снова обогнали меня. Алиса и отличница, пыхтя, побежали вперед. Брунгильду я не видел, судя по всему, она осталась позади, в арьергарде, а вот принцесса притормозила и держалась рядом, участливо поглядывая, как я обливаюсь потом под весом полубесчувственной инсургентки.
– Может быть, я смогу помочь? Если мы поведем ее под руки…
– Бросьте… ваше высочество… так в два раза быстрее… – с трудом выдохнул я, заставляя трясущиеся ноги делать шаги пошире. – И потом… недолго осталось …
– Что значит, «недолго»?
– А вон… смотрите.
Действительно, вырвавшиеся вперед девушки, пробежав примерно половину расстояния до противоположного берега, замерли, как вкопанные. Когда мы их догнали, все стало кристально ясно: весенние паводки за долгие годы размыли гребень бесхозной плотины, образовав проран глубиной около пяти и шириной – с десяток ярдов. Сейчас, на исходе лета, уровень верхнего бьефа стоял невысоко, и вода лишь плавно переливалась через край прорана, устремляясь вниз по наклонному внутреннему склону плотины нешироком гладким водоскатом. Его шум полностью тонул в чудовищном реве воды, рвущейся через водоводы в нижней правой части плотины – очевидно, через бывший турбинный зал.
Дорога снова оказалась отрезана.
– И зачем мы сюда бежали?!– со слезами на глазах вопросила Алиса.
Словно в ответ, сзади раздался крик. Мы повернулись и увидели со всех ног бегущую к нам по гребню Брунгильду. За ее спиной бешено закачались ветки, и возникла громоздкая туша панцирного клопа. Он с хрустом проложил просеку через заросли бузины, своротил железную оградку и ринулся на нас, хищно растопырив клешни и грохоча когтями по бетону.