– Вот это целеустремлённость! – восхитился я. – Могу только позавидовать, потому что в похожей ситуации мои родители действовали совсем по-другому. И что же ваша матушка сделала дальше?
– Научные интересы деда были очень широки, он работал в разных сферах, связанных с электромеханикой и теорией электрических явлений. Ну, вы наверняка знаете о моторах переменного тока и прочем. Но она не отступала, и примерно на втором курсе института поняла, что исследования естественных электромагнитных полей планеты, следы которых нашлись в бумагах отца, действительно могли бы пролить свет на механизм Науфрагума – если бы были закончены, конечно. Матушка попыталась продолжить их, но тогда ей не позволили специализироваться в этой области и защитить научный проект – как вы помните, на ряд дисциплин после катастрофы были наложены ограничения.
– Да, такое было, – кивнула принцесса. – Что и естественно: свежие раны от Науфрагума подтвердили, что в некоторые запретные сферы людям просто лучше не лезть, чтобы не погибнуть страшной смертью, и мой прадед издал несколько специальных указов.
– П-простите, ваше высочество, но это была огромная ошибка! – храбро воскликнула Весна. – В науке всё взаимосвязано, и сознательно отказываясь от изучения каких-то явлений, человечество может снова оказаться в опасности!
– Согласен, – тут же поддержал я. – Попади то самое пресловутое оружие Апокалипсиса в руки каких-то безумцев, и весь мир окажется у них в заложниках, не имея понятия, как ему противостоять. Не говоря уже о том неприглядном положении, в котором мы оказались из-за замедления научно-технического прогресса.
– Спорить об этом сейчас бессмысленно… – сердито начал Грегорика, но вдруг запнулась. Помолчав пару мгновений, она опустила глаза и проговорила тоном ниже: – Нет, на самом деле вы правы, простите. Когда я думаю, что мы совершенно беззащитны перед тем, что способно вызвать новый катаклизм, я… понимаю, что пришла пора многое менять.
– Хе, чудеса в решете. А я-то думал, что все особы королевской крови упрямые и твердолобые, как пень, – пробормотал под нос Герт, который стоял со сложенными руками, прислонившись спиной к отполированной до блеска гусенице.
Не знаю, услышала ли его принцесса, но она ничего не сказала, а я поспешил вмешаться, обращаясь к Весне:
– В принципе, прекрасно понимаю вашу уважаемую матушку и вполне сочувствую. Но чем же всё кончилось?
Девушка печально пожала плечами:
– В одиночку такую огромную тему не разработать, здесь нужны целые научные институты. Но она продолжала и продолжает работать над ней, а когда мне представилась возможность во время экскурсии провести эксперименты на месте катастрофы, я сразу же ухватилась за неё.
– Но вы смогли что-нибудь узнать о судьбе Теслы? – спросила Грегорика. – Как, всё же, он погиб? И где?
– Почти ничего. Матушке удалось раскопать лишь то, что одновременно с отцом погибли несколько его старых работников, механиков, помогавших ему во всех делах. И их семьи тоже так и не увидели тел. Мать одного из них, ныне уже покойная, вспомнила, что офицер, доставивший известие о гибели сына, упомянул дирижабль.
– Дирижабль? Случайно, его название было не «Инвинсибл»? – быстро спросил я.
– Старушка ничего больше не смогла тогда вспомнить. Только то, что перед гибелью сына срочно вызвали в лабораторию на несколько дней, и он сказал, что может отправиться в экспедицию на пару недель или больше.
– И всё?
– Матушка навещала её тридцать лет назад, теперь уже ничего не узнаешь, – вздохнула Весна. – Но из этого она вывела, что отец со своими помощниками мог погибнуть над Гардарикой. Ведь тогда, пятьдесят лет назад, там разбились два дирижабля императорского военно-воздушного флота…
– Да, «Инвинсибл» и «Ройял Оук», – подхватил я. – И теперь мы без труда можем проследить ход мыслей вашей матушки. Если она заподозрила, что Николя Тесла был в составе экспедиции и погиб сразу после Науфрагума, то желание раскрыть загадку таинственного и до сих пор не объяснённого катаклизма выглядит совершенно естественным. Конечно, ей интересно всё, что связано с природным электричеством, что стало причиной Науфрагума, полярных сияний и разрядов после него – вроде того, когда мачта линии электропередач привела к гибели «Инвинсибла».
– Мачта?.. Какая мачта? – ахнула Весна, и её глаза вспыхнули безумным исследовательским огоньком. – Где вы об этом узнали, Золтан Святославич?!