Человек использует фотоэлементы, механические рецепторы, датчики, высокочувствительные приборы, но смотрит он на мир глазами своих желаний. С окружающими предметами ему приходится лишь считаться, а не изучать их от начала до конца. Когда ему, например, необходимо проникнуть внутрь какой-нибудь ограды, то он ищет лазейку, обходной путь или прикидывает, как бы её перелезть. Если не учитывать цель этих исканий, то можно вообразить, будто человек изучает ограду. Но если не забывать о цели, то становится ясно, что он исследует возможности для удовлетворения своего желания, а ограда при этом ему совершенно не нужна.
Поскольку масса промышленных рабочих постоянно возрастает, естествознание постоянно делает всё новые открытия. Оно постоянно фиксирует всё новые возможности, возникающие в результате роста численности людей, занятых производством техники. Но познаётся при этом не природа, а человек, точнее человеческая масса. Устройство природы не только непознаваемо, но оно не имеет практического значения. Людям требуется знание своих возможностей, а не каких-то бесполезных «тайн» природы. Приобретение технических знаний – это не игра в «мировые загадки», а серьёзное дело, на которое затрачиваются крупные средства и которое имеет большое, в основном военное значение. Природа здесь участвует лишь постольку, поскольку люди проявляют свои возможности в природной среде, освободиться от которой никак нельзя.
Знание, которым обладает взрослый человек, неоднородно. Одна его часть получается восприятием через органы чувств, другая в значительной степени исходит из самонаблюдения, третью даёт экспериментальное оборудование и испытательные полигоны. Ощущения при этом могут быть и источником познания, и лишь одним из его необходимых условий, а понятие истинности к некоторым практически полезным знаниям не имеет отношения. Представление о знании как об однородной массе, для которой всегда требуется критерий истинности – не соответствует действительности. А философские теории познания, которые исходят из такого представления, пытаются достичь успеха, двигаясь в неверном направлении.
§ 17. О предсказаниях
Хотя некоторые исследователи относятся отрицательно к теоретизированию и отдают предпочтение экспериментальным данным, но всё же многие согласны с изречением знаменитого физика Больцмана:
“Нет ничего более практичного, чем хорошая теория”.
Во всех отраслях естествознания используются не только результаты опытов и наблюдений, но и умозрения, с помощью которых создаются теоретические построения. Для этого придумывают какое-нибудь предположение-гипотезу, которое предсказывает результаты ещё не сделанных опытов и наблюдений, и затем делают эти опыты и наблюдения. Если предсказания не сбываются, то придумывают новую гипотезу, которую так же стараются подтвердить или опровергнуть экспериментами. Так гипотезы заменяют одну на другую, исправляют, дополняют, подгоняют, всё время проверяя экспериментами до тех пор, пока какая-то из них не начнёт предсказывать. Такую предсказывающую гипотезу называют теорией и при этом считается, что научные теории дают правильные предсказания потому, что они истинны, то есть верно выражают невидимое устройство природы.
Однако из истории естествознания известно, что даже в корне ошибочные теории могут давать верные предсказания. Когда появилась теория флогистона, то она правильно предсказывала, что зола, остающаяся от сжигания дров, угля, торфа, шерсти, бумаги и многих других веществ, должна весить меньше, чем исходное вещество, потому что при горении в воздух выделяется флогистон. Когда появилась теория теплорода, то она правильно предсказывала, что камень, железо, медь, воздух и многие другие вещества при нагревании должны расширяться, потому что они наполняются теплородом, проникающим в тело и увеличивающим его объём. Когда в ХIХ веке была возобновлена древнегреческая теория мирового эфира, то она правильно предсказывала, что не только свет, но и другие электромагнитные колебания могут распространяться в космическом пространстве, потому что всё это пространство заполнено эфиром. В прошлые времена гипотезы становились теориями тоже не просто так, а благодаря своим верным предсказаниям, но всё же в конечном итоге они были признаны ложными и заменены на новые.
В настоящее время распространено такое представление, будто надёжные предсказания может давать только наука, а гадалки, астрологи, да ещё сновидения лишь изредка случайно что-то угадывают. Этим будто бы и ограничивается область предсказаний. Но на самом деле наука, гадалки и астрологи дают лишь небольшую часть тех предсказаний, которые необходимы людям, да к тому же эта часть имеет лишь второстепенное значение. Намного важнее другие предсказания, которые каждый в отдельности и все вместе составляют ежедневно и постоянно всю жизнь. Любой человек заранее знает, где он будет находиться в своё рабочее время завтра, послезавтра или через неделю, и чем при этом будет заниматься. Ему с большой точностью известно, по какой улице он будет завтра утром проезжать, в какой час сядет обедать, во сколько вернётся домой и когда ляжет спать. Даже просто делая шаг, человек предвидит, что шагнёт не в грязную лужу, канаву или пропасть, а на сухое, ровное и достаточно прочное место. Куда бы человек ни шёл, что бы ни собирался делать, ему заранее известна цель этих действий и способы её достижения. Мысль предшествует почти любому поступку человека, предсказывая тот результат, который затем будет получен. А надёжность, которая достигается такими предсказаниями, не только не считается случайной, но наоборот, отклонение хода жизни от повседневных предвидений принято называть случайностями. Но и эти случайности тоже почти все заранее известны, и для них предусмотрены резервы сил, времени и средств и соответствующие юридические и прочие последствия. Человек движется в будущее так, будто он там уже был, но затем некоторое время отсутствовал, и там произошли изменения. Чем дальше будущее, тем дольше человек в нём отсутствует, тем более значительные изменения происходят, и тем менее определёнными становятся предсказания.
На повседневном предвидении держится сама жизнь, и потому не только человек, но и другие живые существа предвидят, где и в какое время они найдут пищу и воду, какой дорогой им безопаснее идти, куда можно в случае чего спрятаться и где лучше всего устроить своё логово или гнездо. Муравьи умеют предчувствовать дождь и при этом заранее замуровывают входы в своё жилище, чтобы туда не попадала вода. Заяц, ещё ни разу не побывавший в зубах у волка, заранее чувствует в этом что-то нехорошее и делает всё от него зависящее, чтобы никогда туда не попадать. Белка к зиме запасает орехи, а медведь строит себе берлогу, и ещё не было случая, чтобы они ошиблись, и зима не наступила.
Хотя желательно иметь надёжные научные предвидения, но без них люди могут жить и жили веками. А без повседневного предвидения жизнь вообще невозможна. Для бытия человека (и других живых существ) необходимо, чтобы между его мышлением и устройством окружающей среды было хотя бы приблизительное соответствие. Когда появляется мысль достичь какого-то жизненно важного результата, то эта мысль в основном должна осуществляться, чтобы можно было жить. Если, например, люди задумали вырастить неплохой урожай, но погода оказалась неудачной, то им должно повезти в следующий раз или в каком-то близком будущем. Если необходимы орудия труда, а их нет, то где-то в пределах человеческой досягаемости должен быть камень, металлические руды, дерево или ещё что-то, из чего можно изготовить такие орудия. Если нужна одежда, а её в готовом виде в природе не существует, то всё же обязательно должны быть какие-то звериные шкуры, лён, хлопок, синтетическое волокно или ещё что-то, из чего можно сделать одежду. Полный цикл человеческого существования возможен только в таких частях вселенной, где мышление людей обладает предсказательным свойством. Жизнь несовместима со сплошными неудачами, когда ничего из задуманного не получается или получается лишь по редкой случайности.