Можно лишь догадываться, чем именно завоевал Пифагор уважение абдеритов. Думается все же, что едва ли здесь сыграли роль известность его как политика и тем более увлечение абдеритов его религиозным учением. Согласно предположению Селтмана, появление этих портретов связано с Демокритом, чье имя фигурирует на абдерских монетах (в качестве магистрата) как раз в это время.[85] Эта гипотеза кажется вполне правдоподобной, особенно на фоне следующих фактов: 1) Демокрит написал сочинение «Пифагор» (68 А 33), в котором высказывал свое восхищение самосским мудрецом (68 А 1,38), — кстати, это была первая в Греции книга, посвященная философу; 2) по словам его современника Главка Регийского, Демокрит учился у кого-то из пифагорейцев (68 А 1,38).[86] К этим свидетельствам следует отнестись со всей серьезностью. Демокрит родился около 470 г.[87] и мог, следовательно, застать в живых слушателей самого Пифагора; но если пифагореизм того времени ограничивался лишь религиозной сферой, то чему мог научиться у них такой человек, как Демокрит, и чем он восхищался в своей книге?
С. Я. Лурье, отрицавший вслед за Франком раннепифагорейскую философию и науку, предположил, опираясь на расположение книги «Пифагор» среди этических сочинений Демокрита (рядом с книгой «О душевном расположении мудреца»), что в молодости он учился у пифагорейцев этике, а сама книга содержала «моральные изречения».[88] Оба эти вывода отнюдь не очевидны. Что касается содержания книги, то резонней говорить не о моральных изречениях, а об этических идеях. Исходя из конъектуры Целлера, объединявшего два соседних названия в одно — «Пифагор <или> О душевном расположении мудреца»,65 можно полагать, что речь шла о предпочтительности βίος θεωρετικός перед деятельным образом жизни. Эта идея хорошо засвидетельствована и в этике пифагорейской школы (скорее всего, она восходит к самому Пифагору, если не к его ионийским предшественникам),[89] и у Демокрита.[90] Сходство их этических учений этим не ограничивалось,[91] но мы не будем на нем подробно останавливаться, ибо и так ясно, что влияние пифагорейцев на Демокрита прослеживается не только в этике.[92]
Уже Аристотель, сопоставляя взгляды пифагорейцев и Демокрита, неоднократно указывал на близость их философских позиций.[93] Конечно, Демокрит не был учеником пифагорейцев в том смысле, в каком его трактовали античные «преемства философов», но он немало почерпнул у них, а главное, его реакция на философию пифагореизма явно указывает на ее рациональный характер. Позиция Франка, превращавшего пифагорейцев из учителей Демокрита в его учеников,[94] уже давно отвергнута, и характерно, что Лурье в ряде важных пунктов признал ошибочность своих ранних взглядов на пифагореизм, как, впрочем, сделал это и сам Франк.[95] Контакты Демокрита с пифагорейцами не ограничивались и философией. «Если мы спросим, у кого Демокрит почерпнул те математические познания, которыми он выделялся среди своих современников, то самым удовлетворительным ответом будет — у одного из пифагорейцев», — писал Целлер,[96] и с этим трудно не согласиться. Действительно, среди сочинений Демокрита мы находим «Об иррациональных линиях и телах» (68 А 33), а в первой половине V в. проблемой иррациональности в математике никто, кроме пифагорейцев, не занимался.
О том, как относились к пифагорейской школе в образованных кругах конца V в., говорит интересный пассаж из анонимного трактата Dissoi logoi, автор которого принадлежал, вероятно, к школе Протагора.[97] Шестая глава этого трактата посвящена обсуждению того, возможно ли обучение σοφία και αρετή. Оппоненты автора утверждают: в тех областях, где можно чему-либо научить, есть соответствующие учителя, как, например, в музыке (90.6). На это автор отвечает, что они есть и в данной области: «Чему же учат софисты, как не мудрости и добродетели? И кем были анаксагоровцы и пифагорейцы, [как не учителями, обучавшими этим вещам]?» Показательно, что автор трактата не видит никакой несоизмеримости между школами Анаксагора и Пифагора. Они фигурируют вместе, как типичные образцы сообществ, где занимались философией, ибо достижение мудрости и добродетели и было целью философии. Нам хорошо известно, чем занимались в школе Анаксагора, так почему же мы должны полагать, что в пифагорейской школе первой половины и середины V в. обучали чему-то принципиально иному?[98]
86
Демокритовец IV в. Аполлодор из Кизика утверждал, что он встречался с Филолаем (68 А 2), но Филолай — ровесник Демокрита и потому вряд ли мог быть его учителем. Историк Дурид Самосский называл сына Пифагора Аримнеста учителем Демокрита (FGrHist 76 F 23).
87
Мы принимаем хронологию Демокрита, обоснованную Лурье (Luria S. Wann hat Demokrit gelebt? AGPh 39 [1928] 205-238). Ср.: Mansfeld J. Apollo-dorus on Democritus, Studies, 307 ff.
90
Test. XX-XXI, XXVI-XXVIII, fr. 729, 737 Luria. В предпоследнем фрагменте Демокрит упомянут рядом с Пифагором.
91
Нейтральное место в этике Демокрита занимали μετριότης и συμμετρίη (fr. 657 Luria), стремление избегать излишеств (fr. 739, 750; ср. Diod. Х,7): καλόν έν παντί τό Ισον (fr. 749); счастье — это αρμονία χαΐ συμμετρία (fr. 742). Интересно сопоставить свидетельство Аристоксена о пифагорейцах (DKl> 468.20) с тем, что говорил Демокрит (fr. 779). Из его предшественников только пифагорейцы всерьез занимались этикой и педагогикой (De Vogel, 176 f), и отнюдь не случайно Демокрит уделял этим дисциплинам столько внимания.
92
Вообще расположение книги в поздних каталогах не всегда служит надежным показателем ее содержания. Например, в списке сочинений Гераклида Понтийского трактат «О благе» находится среди физических работ, а «К теоремам» — среди мусических (D.L. V,86-88). У того же Демокрита «Причины воздушных явлений» (D.L. 1Х,47) почему-то не включены в число физических сочинений, а «Логика, или Канон» значится среди них.
93
Arist. De caelo. 303 а 4 — о роли чисел у пифагорейцев и атомистов; Phys. 203 а 6; De caelo. 279 а 11; fr. 201 — космогония пифагорейцев, Левкиппа (67 А 1) и Демокрита (68 А 40); De an. 404 а 1 — представления о душе; De gen. et corr. 315 а 3 — критика Демокритом пифагорейских взглядов (ср. Met. 1028 b 16, 1090 b 5). Вернет считал, что пифагорейское влияние видно и в учении Левкиппа (Burnet, 336). См. также: Zeller-Mondolfo, 332 ff; Guthrie I, 389.
95
Лурье. Демокрит, 444 сн. 16 (комм, к фр. 105). «Именно в школе Пифагора возникла математика как точная наука... Более того, пифагорейцы заложили основы научной астрономии и физики... Невозможно, конечно, установить, какова доля участия самого Пифагора в этих достижениях, но едва ли подлежит сомнению, что он был зачинателем всего этого научного развития. Он был скорее рациональным мыслителем, чем вдохновенным мистиком» (Frank Ε. Wissen, Wollen, Glauben. Zürich 1955, 81 f).
97
Об авторстве и датировке этого трактата см.: Robinson Т. М. Contrasting Arguments. An Edition of Dissoi Logoi. New York 1979.
98
Алкидамант (ар. Arist. Rhet. 1398 b 9), приводя примеры почитавшихся мудрецов, также ставит рядом имена Пифагора и Анаксагора.