К V веку сделка была заключена: философия и вера договорились между собой, а наука оказалась в стагнации. Отныне и до эпохи Возрождения, когда бы ни задавались вопросы, во что должны верить люди в рамках религии, им говорили об отсутствии необходимости вникать в природу вещей, в отличие от тех, кого греки называли physici. Благочестивых людей не должно волновать, что они не знают о сути и числе стихий, их взаимодействии и порядке; о затмениях небесных тел; о форме небес; о видах и природе животных, растений, камней, источников, рек и гор. Пространство и время не должны были их беспокоить, как и признаки надвигающихся штормов. И то же самое говорилось по поводу великого множества других вещей, которые философы либо открыли, либо думали, что обнаружили.
Для обычного христианина этого было достаточно, чтобы смириться. Требовалось просто поверить, что единственной причиной всего сотворенного, небесного или земного, видимого или невидимого, была благость Творца, единого истинного Бога, и нет ничего, кроме Него Самого и последствий, проистекающих из Его существования. Прекрасный пример как притупить человеческие любопытство и интеллект.
И все же в Средние века встречались люди, которых мы могли бы назвать философами. И Мерлин, каким он представляется, безусловно легко вписался бы в их компанию. Исследователи, подобные Роджеру Бэкону (около 1214–1292), с помощью опытов и разума стремились понять скрытые механизмы мира. Философы встречались и среди заметных фигур средневекового общества: Герберт Аврилакский (Реймсский) (около 938–1003), один из первых ученых Запада, известен как Папа Римский Сильвестр II; Роберт Гроссетест (около 1168–1253), очень способный философ, стал канцлером Оксфордского университета и епископом Линкольнского собора; а один из самых смелых мыслителей позднего Средневековья, Николай Кузанский (1401–1464), сделал блестящую карьеру кардинала, папского легата, князя-епископа Бриксенского и генерального викария Папской области. Наукой эти средневековые мыслители занимались в свободное от службы на благо Церкви время.
Исключения из этого правила составляют Роджер Бэкон и таинственный Петр Перегрин (Petrus Peregrinus, то есть «пилигрим»), наиболее сходный в своих помыслах с Мерлином. Бэкон потратил значительное состояние на собственные научные исследования. И несмотря на благословение Папы Римского, оказался брошен в тюрьму за свои упорные труды. Петр Перегрин был пионером в эмпирическом изучении магнетизма, и, по словам его большого поклонника Роджера Бэкона, «он не заботится о речах и словесных битвах, но занимается делами мудрости и находит в них покой».
Бэкон предсказал появление теплоходов, автомобилей и самолетов. Он также предвидел возникновение алхимии, «обучающей, как открывать вещи, способные продлить человеческую жизнь». И все же такой талантливый человек, как Роджер Бэкон, превозносил Петра Перегрина:
«Он знает естественные науки через опыты, и лекарства, и алхимию, и все, что есть на небесах или под ними, и ему станет стыдно, если какой-нибудь мирянин, или старуха, или деревенщина, или солдат узнает о земле что-нибудь такое, чего не знает он. Откуда-то он знаком с литьем и обработкой золота, серебра и других металлов, а также всеми минералами; он знает все о военном деле, оружии и охоте; он изучал сельское хозяйство, землеустройство и животноводство; вдобавок он изучил магию знахарок и гадание, чары всех фокусников, трюки и иллюзии жонглеров. Но поскольку почести и награды помешали бы ему продолжать его великую экспериментальную работу, он презирает их».
Средневековые «маги», такие как Бэкон, Перегрин и Мерлин, – представители длинного ряда выдающихся мыслителей. О самых ранних философах известно мало. Предполагается, что группы мудрецов в железном веке основывали религиозные ордены, которые одновременно являлись философскими школами. Те, кто преуспевал, консультировали демократических вождей или тиранов (в то время слово «тиран» еще не имело однозначно негативного оттенка и обозначало только способ прихода к власти), давая советы по политическим и иным вопросам. И, безусловно, «домашний» выдающийся философ повышал престиж режима.
Таким образом, расцвет цивилизаций железного века сформировал в лице философов новый социальный класс. Знания, сохранившиеся об этих ранних мыслителях, шедевр, созданный Рафаэлем[4] в их честь, легенды, рассказывающие об их жизни, – все это наглядно демонстрирует, как велика была значимость философов в Древнем мире.
4
«Афинская школа» (